Над Яссами нас
встречают не наши истребители, а сильное соединение Ла. Через секунду не
бо заполнено маневрирующими самолетами. Медленные «Штуки» не могут спр
авиться со стремительными как стрела русскими истребителями, особенно
с полным грузом бомб. Командир группы наблюдает за битвой со смешанным ч
увством и слышит все переговоры. Командир седьмого звена, предполагая, ч
то я не видел Ла-5, которые заходили сзади, кричит: «Ханнелора, оглянись, оди
н из них собирается тебя сбить»! Я давно заметил истребитель, но у меня еще
достаточно времени, чтобы предпринять маневр уклонения. Мне не нравится
эти крики по радиотелефону, это обескураживает экипажи и отрицательно в
лияет на их меткость. Поэтому я отвечаю: «Не родился еще тот, кто меня собь
ет».
Я не хвастаюсь. Я хочу только продемонстрировать определенную бесприст
растность для выгоды других пилотов, потому что хладнокровие в таком мес
те заразительно. Коммодор завершает эту историю широкой ухмылкой:
«Когда я услышал это, я больше не беспокоился о вас и обо всей эскадрилье.
На самом деле я наблюдал за этой неразберихой с большим удивлением».
Как часто, инструктируя экипажи, я читал им такую лекцию: «Любой, кто не см
ожет удержаться рядом со мной, будет сбит истребителем. Любой, кто отстан
ет, окажется легкой добычей и не сможет рассчитывать на какую бы то ни был
о помощь. Поэтому держитесь ко мне как можно ближе. Попадание зенитки Ц ч
аще всего счастливая случайность. Если вам не повезло, вас с такой же веро
ятностью ударит по голове сорвавшийся с крыши шифер или вы попадете под
трамвай. Кроме того, война Ц это не страхование жизни».
Старики уже знают мою точку зрения и крылатые изречения. Когда новичков
вводят в курс дела, ветераны прячут улыбку и говорят: «В этом он, может быт
ь, и прав». Тот факт, что мы практически не несем никаких потерь во время вс
треч с вражескими истребителями, подтверждает мою теорию. Новички должн
ы, конечно же, пройти определенную подготовку еще до того, как они попадут
на фронт, в ином случае они будут представлять опасность для своих колле
г.
Вот, например, всего через несколько дней мы совершаем вылет в том же само
м районе и нас снова атакуют большими силами вражеские истребители. Неда
вно попавший к нам лейтенант Рем пикирует вслед за ведущим и отрезает ем
у хвост своим пропеллером. К счастью, ветер несет их парашюты к нашим окоп
ам. Мы снижаемся по спирали вокруг них до тех пор, пока они не достигают зе
мли, потому что советские истребители регулярно открывают огонь по наши
м экипажам, которые выбрасываются с парашютом. Через несколько месяцев Р
ем превратился в первоклассного летчика, сам стал ведущим и часто замеща
ет командира звена. Я испытываю чувство симпатии к тем, кто медленно учит
ся.
Лейтенанту Швирблатту везет меньше. Он сделал уже 700 боевых вылетов и был
награжден Рыцарским крестом. Получив прямое попадание над целью, он долж
ен был сделать вынужденную посадку сразу за нашими окопами, потерял леву
ю ногу и несколько пальцев на руке. Нам будет суждено сражаться вместе во
время завершающей стадии войны.
У нас нет ни минуты передышки, не только в районе севернее Ясс, но также и н
а востоке, где русские захватили плацдармы на берегу Днестра. Однажды, во
второй половине дня три наших машины летят над излучиной Днестра между К
ошицей и Григориополем, где наша оборона прорвана большим количеством Т
-34. Лейтенант Фиккель и унтер-офицер сопровождают меня на Ю-87, вооруженных
бомбами. Предполагается, что нас будет ждать эскорт, и когда я приближаюс
ь к излучине реки я в самом деле могу видеть в районе цели низко летящие ис
требители. Оставаясь оптимистом, я прихожу к заключению, что это свои. Я ле
чу по направлению к цели, разыскивая танки, когда понимаю, что эти истреби
тели Ц вовсе не мой эскорт, а иваны. Как глупо с нашей стороны, ведь мы уже р
азорвали строй, когда начали искать отдельные цели. Два других самолета
запаздывают со сближением и медленно начинают пристраиваться за мной. Б
олее того, удача нам изменяет, иваны готовы драться, это желание возникае
т у них не так часто. Самолет унтер-офицера очень быстро загорается и прев
ратясь в факел, исчезает в западном направлении. Фиккель сообщает мне, чт
о его тоже подбили и ему приходится уходить. Пилот Ла-5, который, по всей вер
оятности, знает свое дело, садится мне на хвост, остальные держаться за ни
м на небольшом расстоянии. Что бы я ни делаю, мне не удается стряхнуть этот
Ла. Он частично выпустил закрылки, чтобы уменьшить скорость. Я залетаю в г
лубокие овраги, чтобы держать его пониже и сделать так, чтобы опасность с
толкнуться с землей спутала бы ему прицел. Но он держится за мной и его тра
ссеры проходят совсем близко от моей кабины. Мой бортстрелок Гадерман кр
ичит взволнованно, что истребитель непременно собьет нас. Лощина расшир
яется к юго-востоку от изгиба реки и неожиданно я делаю вираж со вцепивши
мся мне в хвост Ла. У Гадермана заклинило пулемет. Трассеры проходят под л
евым крылом. Гадерман орет: «Выше»! Я отвечаю: «Я не могу, у меня уже и так ру
чка в живот уперлась». Во мне начинает медленно нарастать удивление, как
этот парень, идущий сзади, может следовать моим виражам на истребителе. П
от бежит у меня по лбу. Я все тяну на себя ручку управления, трассеры продо
лжают проноситься под моим крылом. Обернувшись, я могу взглянуть прямо в
напряженно-сосредоточенное лицо ивана. Другие Ла прекратили преследов
ание, по всей видимости ожидая, что их коллега вот-вот нас собьет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98