Мы
испытываем нехватку людей и техники, все та же старая история, вновь и вно
вь. Индивидуальная храбрость отдельные действия могут отсрочить, но не м
огут полностью остановить наступление колоссальных масс людей и враже
ской техники. Немногие ударные части, которыми мы располагаем, не могут у
спевать повсюду в одно и то же время. Невзирая ни на что, наши товарищи на з
емле ведут бой с непостижимой храбростью. Фронт по Тиссе больше нельзя у
держать, следующей линией обороны должен быть Дунай. Я встревожен советс
ким ударом на крайнем юге через Фюнфкирхен в направлении Капошвара, если
он окажется успешным, то эта новая позиция вновь окажется в опасности. Пр
оходит совсем немного времени и мои опасения подтверждаются.

15. Битва за Венгрию

Один из наших последних дней в Фармосе. Только что получено сообщение: чт
о бронетанковая колонна русских прорвалась в направлении гор Матра и до
стигла окраины Гьонгеса. Наши части, которых обошли с фланга, озабочены т
ем, чтобы восстановить ситуацию и закрыть разрыв. Погода испортилась и с
тановится для нас дополнительным испытанием, потому что вся местность с
ильно всхолмлена и облачный покров лежит очень низко. Мы оставляем Будап
ешт справа и вскоре видим впереди горы Матра, а еще дальше Ц Гьонгес. К юг
у горят пожары, очевидно, там что-то происходит. Видно, как по дороге идут т
анки и явно не немецкие. Когда я поворачиваю в их направлении, чтобы соста
вить общее представление о силах противника, меня встречает сильный зен
итный огонь. Мы кружим на низкой высоте над головой танковой колонны. Впе
реди Т-34 и ИСов идет танк нового типа, которого я никогда не встречал прежд
е, но это и не американская машина. Я уничтожаю этот танк первым, а затем пе
реключаюсь на других. Вскоре пять танков горят, но у меня кончились боепр
ипасы. Противотанковое звено хорошо поработало и для ивана день начался
неудачно. Мы перестраиваемся и движемся домой. По дороге нас перехватыва
ют с опозданием появившиеся на сцене советские истребители Як-9, но они не
наносят нам никакого вреда.
Мы уже находимся за нашими позициями и до базы остается всего десять мин
ут лета, когда до меня внезапно доходит: какими словами я опишу первый под
битый танк в своем докладе? Получилась ли достаточно четкая фотография,
по которой можно будет определить тип этого танка? Очень важно, чтобы наш
Генеральный штаб знал, какие типы танков появляются на определенных уча
стках фронта, такая информация указывает на то, какое новое оружие начал
о производиться или поступило из других стран. Я должен знать, какой моде
ли был этот танк. Поэтому я приказываю командиру третьей эскадрильи вест
и самолеты домой, а сам разворачиваюсь и лечу назад.
Я немного убираю газ и на высоте 3-4 метров облетаю несколько раз загадочн
ого стального монстра, осматривая его с самого близкого расстояния. Сбок
у от него стоит ИС, который, по всей вероятности, подошел откуда-то из хвос
та колонны, чтобы узнать, что происходит. Странный танк все еще горит. Когд
а я облетаю его последний раз, я вижу как несколько иванов карабкаются на
башню ИС к установленному там 13-мм зенитному пулемету. Вот они как по кома
нде поднимают головы, я вижу дымок, выходящий из дула их пулемета и понима
ю, что они открыли по мне огонь. Я нахожусь от них на расстоянии 50, самое бол
ьшее 60 метров, им трудно в меня попасть, потому что круги, которые я описыва
ю, имеют слишком малый радиус, если только они не опытные стрелки, которых
специально учили стрелять по таким целям. Я продолжаю рассуждать в таком
духе, когда на мой самолет обрушиваются два удара и я чувствую жгучую бол
ь в левом бедре. Я с трудом преодолеваю темноту перед глазами и убеждаюсь,
что по ноге струится теплая кровь Я говорю о ранении Гадерману, но он не мо
жет ничего сделать, потому что ему до меня не дотянуться. У нас нет никаких
бинтов. Местность, над которой мы летим, кажется малозаселенной и не особ
енно пригодной для посадки. Если мы приземлимся здесь, понадобиться Бог
знает сколько времени чтобы получить медицинскую помощь и я истеку кров
ью. Поэтому я должен попытаться достичь Будапешта, который от нас в двадц
ати пяти минутах лета.
Я чувствую, что быстро лишаюсь сил. Кровь все еще льется… Я испытываю стра
нное чувство… какой-то транс… но я продолжаю лететь и все еще могу контро
лировать свои чувства. Я спрашиваю Гадермана:
«Как ты думаешь, могу ли я неожиданно потерять сознание… или ослабею пос
тепенно»?
«Ты никогда не долетишь до Будапешта… по всей вероятности… но неожиданн
о сознания не потеряешь».
Последние слова он произносит в добавление, скороговоркой, скорее всего
, чтобы не расстраивать меня.
«Тогда я лечу дальше… и попытаю счастья».
Максимальный газ… минуты беспокойного напряжения… я не сдамся… я не… во
т и летное поле с истребителями, Будапешт… выпустить закрылки… убрать га
з… я приземляюсь… все…


***

Я отправляюсь на операционный стол в частном госпитале. Медсестры столп
ились вокруг и смотрят на меня с любопытством. За спиной хирурга, професс
ора Фикка, стоит Гадерман, он качает головой. Он говорит мне потом, что ког
да я был под наркозом, то сказал несколько вещей, которые по всей вероятно
сти, не смогли привести медсестер в восхищение. Что можно сделать в такой
ситуации? Профессор Фикк объясняет, что в меня попали две пули из 13 мм пуле
мета, одна, которую он уже извлек, вошла под углом в бедро, а другая прошла н
авылет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98