Сколько это еще будет продолжаться? Неужели вечно?
Итак, послезавтра Ц Рождество. Фридолин вместе с офицером штаба едет в ш
таб группы забрать нашу рождественскую почту. Тем временем поздравлени
я в адрес «Бродячего цирка Иммельман» поступают почти от всех армейских
частей. Мы возвращаемся из нашего последнего вылета в самый канун Рождес
тва в пять вечера. Наше место украшено к Рождеству, выглядит веселым и пра
здничным, почти как дома. Поскольку у нас нет большого помещения, каждая э
скадрилья празднует в самой большой комнате своего штаба. Я обхожу всех
по очереди. Каждая часть празднует Рождество особым образом, отражающим
вкус своего командира. Повсюду веселье. Я провожу большую часть Рождеств
а с офицерами штаба полка. Наша комната украшена ветками омелы и падуба, п
овсюду горят свечи. Две большие ели и стол перед ними, уставленный подарк
ами, напоминает нам детство. В глазах моих солдат отражаются яркие носта
льгические мечты, их мысли Ц с женами и детьми дома, с родителями и семьям
и, в прошлом и будущем. Лишь наше подсознание мы видим среди зелени немецк
ий военный флаг. Он возвращает нас к реальности: мы празднуем Рождество н
а фронте. Мы поем «Тихая ночь, святая ночь» и другие немецкие песни. Хриплы
е солдатские голоса сплетаются в мягкое созвучие. Затем в наших сердцах
происходит великое чудо: мысли о бомбах и целях, снарядах и зенитках смяг
чаются сверхъестественным чувством мира, безмятежного и успокаивающег
о мира. И мы снова думаем о возвышенных и прекрасных вещах с такой же прост
отой, как об орехах, пунше и конфетах. Последнее эхо любимых немецких песе
н умолкает. Я говорю несколько слов о нашем немецком Рождестве, я хочу что
бы мои люди видели во мне сегодня, помимо всего прочего, своего товарища, а
не командира. Мы счастливо сидим вместе один или два часа, затем рождеств
енский вечер заканчивается.


***

Св. Петр благосклонен к нам в первый день праздников: стоит густой туман. И
з телефонных разговоров во время Рождества я знаю, что иван атакует и мы с
рочно нужны, но летать нельзя. На следующее утро я играю короткий хоккейн
ый матч с моими людьми. Это означает, что я, натянув меховые ботинки, стою в
воротах, потому что спустя пять недель после ранения я могу только кое-ка
к ковылять. На коньках мне кататься еще нельзя. После обеда, наши хозяева,
у которых мы расквартированы, приглашают меня и несколько других офицер
ов поохотиться. Я очень мало знаю об обычной или «садовой» охоте на земле.
В нашем отряде много стрелков, но всего лишь нескольких загонщиков. Зайц
ы, кажется, знают, что судьба в этот раз на их стороне и оказавшись в «котле
», без колебаний молниеносно проскакивают через широкие разрывы между н
ами. Прогулка по глубокому снегу совсем не способствует моему быстрому в
ыздоровлению. Мой водитель, капрал Беме, стоит сбоку. Неожиданно я вижу ка
к какой-то великолепный экземпляр покидает укрытие и бросается в нашу с
торону. Приложившись к прикладу, я поворачиваюсь как прирожденный охотн
ик, закрываю левый глаз и Ц бабах! Ц нажимаю на курок. Падает чье-то тело,
но не зайца, а Беме, которого я, охваченный, как и все новички, охотничьим эн
тузиазмом, совершенно не заметил. Судя по всему, он все еще сомневается в м
оих намерениях, потому что смотрит на меня, лежа в снегу и говорит укоризн
енно: «Ну что же вы, господин оберст»! Он вовремя заметил что я целюсь и бро
сился на землю перед самым выстрелом. Дробь миновала его, но и заяц осталс
я невредим. Я еще более напуган, чем обе мои предполагаемые жертвы. Вот уж
мог быть настоящий рождественский сюрприз! Еще одно подтверждение люби
мой поговорки всех летчиков-пикировщиков: «Ничего само собой не получае
тся, если не практиковаться».
На следующее утро устанавливается хорошая погода. Иван уже на ногах, он с
овершает налет на наш аэродром. Вновь их бомбежка прискорбно плоха, это п
росто позор. Их атаки на низкой высоте проходят на высоте более 400 метров, м
ы не несем практически никакого ущерба. Весь второй день после Рождества
мы совершаем боевые вылеты, чтобы помочь наземным силам к северо-восток
у, на реке Гран и на всем остальном Будапештском фронте. Наше мирное рожде
ственское настроение развеяно. Нас вновь окружает безжалостная война, т
ихий радостный мир рождественского вечера канул в чистилище вчерашнег
о дня.
В воздухе и на земле бушуют яростные битвы. На нашей стороне в бой были вве
дены свежие подкрепления, это мои старые знакомые Ц друзья по восточном
у фронту, танкисты, которые, как и мы, играют роль «пожарной команды» верхо
вного командования. Наша общая задача Ц помочь пробиться тем частям, ко
торые попали в окружение в Будапеште, открыть для них коридор для отхода
и соединения с остальными силами. Вместе мы сможем вытащить эти каштаны
из огня. Год за годом. День за днем. Я воевал во всех секторах восточного фр
онта, я полагаю, что приобрел значительные познания в области военной та
ктики. Опыт учит, что только практика ведет к совершенству, практическое
знание Ц единственный критерий того, что возможно и невозможно, хорошо
или плохо. Совершая вылеты каждый день, мы должны знать тщательно каждую
канаву, каждую складку земли внизу, потому что мы постоянно летаем на низ
кой высоте.
На земле царит неразбериха. Некоторые из наших бронетанковых частей раз
биты и панцер-гренадеры брошены в бой как обычные пехотинцы. Танки, котор
ые всегда работали вместе с ними в одной команде, чувствуют себя неувере
нно, пехота, назначенная им, не имеет никакого практического опыта совме
стных боевых действий, и это может закончиться опасными сюрпризами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98