Вскоре они
успокаиваются, учительница выстраивает маленький отряд и гонит его по н
аправлению к деревне. Ниерман доволен и лучится от счастья, потому что см
ог заснять всю атаку на кинопленку. Во время всего этого "представления о
н стоял в щели, снимая падающие бомбы начиная с момента их отделения от са
молетов и кончая взрывами и фонтанами земли, которые они поднимают в воз
дух.
Свежие метеорологические отчеты из района Рерлиц-Бауцен также предска
зывают постепенное улучшение погоды, поэтому мы взлетаем. Советы уже обо
шли Герлиц и рвутся за Бауцен, который окружен вместе с гарнизоном, в наде
жде достичь Дрездена. Против этих ударных клиньев, пытающихся вызвать ко
ллапс фронта, удерживаемого войсками фельдмаршал Шернера, начинаются п
остоянные контратаки. При нашей поддержке Бауцен разблокирован и нам уд
ается уничтожить большое количество автомашин и танков. Эти вылеты изма
тывают меня, я потерял много крови и по всей видимости, моя неисчерпаемая
выносливость тоже имеет свои пределы. Наши успехи разделяют наземные во
йска и истребители, помещенные под мое командование и расквартированны
е на нашем аэродроме.
В начале апреля меня вызывают в рейхсканцелярию. Фюрер говорит мне, что я
должен принять командование всеми реактивными самолетами и с их помощь
ю очистить воздушное пространство над новой армией генерала Венка, кото
рая сейчас формируется в районе Гамбурга. Первой целью этой армии будет
удар на юг, по направлении к Грацу, для того, чтобы перерезать линии снабже
ния союзных армий, находящихся восточнее. Успех этой операции зависит от
предварительной расчистки воздушного пространства над нашими собстве
нными линиями снабжения, иначе наступление обречено на неудачу. Фюрер уб
ежден в этом и генерал Венк, назначенный командовать этой операцией, сог
ласен с ним. Я прошу фюрера освободить меня от этого задания, потому что сч
итаю, что в этот момент я незаменим в секторе фельдмаршала Шернера, его ар
мия вовлечена в тяжелейшую оборонительную битву. Я прошу его назначить н
а этот пост кого-нибудь, кому это ближе. Я указываю на то, что мой опыт огран
ичен бомбардировкой с пикирования и борьбой с танками и что я всегда сле
довал одному принципу: никогда не отдавал приказы, если бы не мог их сам вы
полнить. С реактивными самолетами я не могу это сделать, и, следовательно,
чувствовал бы себя неловко с командирами групп и экипажами. Я всегда дол
жен быть способным показать дорогу моим подчиненным.
«Вам вообще не придется летать самому, только заниматься организацией. Е
сли кто-либо поставит под сомнение вашу храбрость, потому что вы находит
есь на земле, скажите мне и я прикажу этого человека повесить».
Да, радикальная мера, думаю я, но, возможно он только хочет рассеять мои со
мнения.
«У нас изобилие людей с опытом, но одного опыта мало. Я должен поручить это
тому, кто может организовать и провести эту операцию самым энергичным о
бразом».
Окончательное решение в тот день так и не достигнуто. Я лечу назад, но чере
з несколько дней рейхсмаршал снова вызывает меня к себе. Он отдает мне пр
иказ выполнить эту задачу. Между тем ситуация на фронте настолько ухудши
лась, что Германии угрожает разделение на две части, и проведение всей эт
ой операции вряд ли было бы возможным. По этой причине и по другим соображ
ениям, которые уже упоминались, я отказываюсь. Как дает мне понять рейхсм
аршал, это не удивляет его, поскольку со времени моего твердого решения н
е брать на себя командование бомбардировочной авиацией, ему в точности и
звестно мое отношение. Тем не менее, главный мотив моего отказа заключае
тся в том, что я не могу принять ответственность за нечто такое, в выполним
ости чего я не убежден. Я очень скоро убеждаюсь в том, в каких мрачных крас
ках видит ситуацию рейхсмаршал. В то время, когда мы обсуждаем положение
на фронте, склонившись над столом с разложенными картами, он бормочет пр
о себя: «Я гадаю, когда мы должны будем поджечь этот сарай» Ц имея в виду К
аринхалле. Он советует мне отправиться в штаб-квартиру фюрера и лично пр
оинформировать его о моем отказе. Тем не менее, поскольку я не получил до с
их пор никаких приказов, я немедленно лечу в свою часть, где меня с нетерпе
нием ждут. Но это еще не последний мой полет в Берлин.
19 апреля приходи радиограмма: меня снова вызывают в рейхсканцелярию. Доб
раться в Берлин из Чехии в самолете без эскорта уже больше не так просто, в
о многих местах русский и американский фронты подошли очень близко друг
к другу. В воздухе множество самолетов, но среди них нет ни одного немецко
го. Я прибываю в рейхсканцелярию и меня приглашают пройти в приемную бун
кера фюрера. Здесь царит атмосфера спокойствия и уверенности, присутств
уют в основном армейские офицеры, которые принимают участие в текущих ил
и планируемых боевых операциях. Снаружи можно слышать тяжелые удары тон
ных бомб, которых «Москито» сбрасывают в центре города.
Верховный главнокомандующий входит почти в 11 часов вечера. Я предвидел п
редмет беседы, это назначение, которое обсуждалось ранее. Отличительная
черта фюрера Ц ходит вокруг да около и никогда не говорить прямо о деле. И
в этот вечер он начинает с получасовой лекции, объясняющей решающее зна
чение развития техники, в котором мы всегда вели мир, преимущество, котор
ое мы сейчас должны использовать до предела и таким образом переломить с
итуацию и добиться победы. Он говорит мне, что весь мир боится немецкой на
уки и техники, и показывает мне некоторые разведдонесения, в которых опи
саны шаги, предпринятые союзниками, чтобы украсть наши технические дост
ижения и наших ученых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98