Время от вр
емени нас также посылают на задания в далеком тылу противника. Цель одно
й из таких миссий Ц железнодорожная станция Чудово, важный транспортны
й узел на линии Москва-Ленинград. Из опыта прошлых миссий мы знаем, что та
м сильная противовоздушная оборона. Огонь зениток очень плотный, но до т
ех пор, пока не прибыли свежие истребительные соединения противника, мы
не предвидим здесь никаких особых сюрпризов.
Прямо перед нашим взлетом наш аэродром атакован группой русских штурмо
виков, которых мы прозвали «Железными Густавами». Мы бросаемся в укрытие
, вырытое за самолетами. Лейтенант Шталь прыгает вниз последним и призем
ляется прямо мне на спину. Это еще неприятней, чем налет «Железных Густав
ов». Наши зенитки открывают по ним огонь, «Густавы» сбрасывают бомбы и ух
одят, прижимаясь к земле. Затем мы взлетаем. Курс Ц северо-восток, высота
Ц 3000 метров. На небе Ц ни облачка. Я лечу ведомым у командира. Во время поле
та я догоняю его и заглядываю в кабину. Спустя какое-то время впереди начи
нают искриться темно-синие воды озера Ильмень. Сколько раз мы летали по э
тому маршруту на Новгород, расположенный у северной оконечности озера, и
ли на Старую Руссу, на южной стороне. Когда мы приближаемся к цели, на гори
зонте встает черная грозовая стена. Перед целью она или за ней? Я вижу, как
Стин изучает свою карту и сейчас мы летим через густое облако, часового г
розового фронта.
Я не могу найти цель. Она где-то там, внизу, под грозовыми облаками. Если суд
ить по часам, мы сейчас очень близко от нее. В этом монотонном ландшафте ло
скутные облака затрудняют ориентировку на глаз. Несколько секунд мы лет
им в темноте, затем снова свет. Я приближаюсь к Стину на расстояние в неско
лько метров, чтобы не потерять его в облаках. Если я потеряю его, мы можем с
толкнуться. Но почему Стин не поворачивает обратно? Мы, конечно же, не смож
ем атаковать в такую бурю. Самолеты, летящие за нами, тоже начинают перест
раиваться, наверное, им пришла в голову та же мысль, что и мне. Возможно, ком
андир пытается найти вражескую линию фронта с намерением атаковать там
несколько целей. Он спускается ниже, но облака на всех уровнях. Стин отрыв
ает взгляд от своей карты и неожиданно резко накреняет машину. Скорее вс
его, он принял, наконец, в расчет плохую погоду, но не обратил внимания на б
лизость моей машины. Моя реакция молниеносна: я резко бросаю самолет в ст
орону и закладываю глубокий вираж. Самолет накренился на такой угол, что
он уже летит почти вверх колесами. Он несет 700 кг бомб и сейчас этот вес тяне
т нас вниз с непреодолимой силой. Я исчезаю в облачном чернильном слое.
Вокруг меня абсолютная чернота. Я слышу свист и удары ветра. Дождь просач
ивается в кабину. Время от времени вспыхивает молния и освещает все вокр
уг. Яростные порывы ветра сотрясают кабину и корпус самолета дрожит и тр
ясется. Земли не видно, нет горизонта, по которому я мог бы выровнять самол
ет. Игла индикатора вертикальной скорости прекратила колебаться. Шарик
со стрелкой, которая указывает на позицию самолета по отношению к его пр
одольной и поперечной оси прижат к краю шкалы. Индикатор вертикальной ск
орости указывает в ноль. Индикатор скорости показывает, что с каждой сек
ундой самолет движется все быстрее. Я должен сделать что-то, чтобы привес
ти инструменты в нормальное положение и как можно быстрее, поскольку аль
тиметр показывает, что мы продолжаем нестись вниз.
Индикатор скорости вскоре показывает 600 км в час. Ясно, что я пикирую почти
вертикально. Я вижу в подсвеченном альтиметре цифры 2300, 2200, 2000, 1800, 1700, 1600, 1300 метров. П
ри такой скорости до катастрофы остается всего несколько секунд. Я весь
мокрый, от дождя или от пота? 1300, 1100, 800, 600, 500 метров на альтиметре. Постепенно мне
удается заставить другие приборы функционировать нормально, но я по-пре
жнему ощущаю тревожащее давление на ручку управления.
Я продолжаю пикировать. Индикатор вертикальной скорости продолжает ст
оять на максимуме. Все это время я полностью во тьме. Призрачные мерцающи
е вспышки пронзают темень, делая полет по приборам еще более трудным. Я об
оими руками на себя ручку управления чтобы привести самолет в горизонта
льное положение. Высота 500, 400 метров! Кровь приливает в голову, я с всхлипом в
тягиваю в себя воздух. Что-то внутри меня просит прекратить борьбу с разб
ушевавшейся стихией. Зачем продолжать? Все мои усилия бесполезны. Только
сейчас до меня доходит, что альтиметр остановился на 200 метров, но стрелка
слегка колеблется. Это означает, что катастрофа может последовать в любо
й момент. Нет, полет продолжается! Внезапно раздается тяжелый удар. Ну, теп
ерь я точно покойник. Мертв? Но если бы это было так, я не мог бы думать. Кром
е того, я слышу рев двигателя. Вокруг такая же темень как раньше. И невозму
тимый Шарновски говорит спокойно: «Похоже, мы с чем-то столкнулись».
Невозмутимое спокойствие Шарновски оставляет меня немым. Но я знаю одно
: я все еще в воздухе. И это знание помогает мне сосредоточиться. Верно, что
даже при полной тяге я не могу лететь быстрее, но приборы показывают, что я
начинаю карабкаться вверх, и этого уже достаточно. Компас показывает ст
рого на Запад, совсем неплохо. Нужно надеяться, что эта штука еще работает
. Я не отрываю глаз от приборов, как будто гипнотизирую их силой воли. Наше
спасение зависит от них. Я должен тянуть ручку со всей силы, иначе «шарик»
опять соскользнет в угол. Я управляю самолетом осторожно, как будто это ж
ивое существо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98