– Что ж, если он переменился настолько, что способен испытывать к супруге нежные чувства, то я уеду домой с легким сердцем. – Гость быстро отвернулся, но Кассандра успела заметить, что в его глазах блеснули слезы.
Нежные чувства. Найджел вернул ей Кедлстон и независимость, поскольку, по его словам, жизнь в провинции ему наскучила. И жена тоже наскучила. Он уезжает и больше никогда не вернется.
Она потеряла все. Все, кроме жизни и ребенка в ее чреве. Скоро наступит день, когда Кассандра с радостью согласится отправиться в Данбер-Эбби, что в Линкольншире, и жить там со своим деверем и золовками, племянниками или племянницами. Она будет полностью зависеть от них, хотя Найджел и обещал присылать деньги на содержание ребенка.
Но сейчас не время думать об этом и показывать свои чувства. Она подумает обо всем, когда останется одна в своей комнате.
– Вы не ответили на мои вопросы, мистер Ветерби, – заметила Кассандра.
– Но вам, наверное, пришлось слышать много нелестного о моем бра.., о Роксли, миледи, – возразил Брюс Ветерби. – Я понял из вашего письма, что вам известно об обвинениях в его адрес и о.., наказании.
– Да. В нашу.., в нашу первую брачную ночь я увидела на его спине рубцы от ударов кнутом.
– Следы от… Боже правый! – В глазах его снова блеснули слезы. Гость встал и подошел к окну. – Он сделал все, чтобы мы с ним стали чужими, и всячески выказывал свое презрение к тому, что было для нас свято. Роксли унаследовал титул и Данбер, когда нам было по семнадцать лет. Он отличался неугомонным, взбалмошным характером. С ним всегда обращались более сурово, чем со мной. И от нотаций, и даже от телесных наказаний он страдал чаще, чем я. Наш отец уделял почти все свое внимание именно ему. Найдж… Найджел не раз говорил, что мне больше подходит титул виконта и роль хозяина поместья. Я считал, что это не правда. Просто на его юные плечи свалилась непосильная ответственность, а мы ведь, как близнецы, всегда решали все вместе и действовали сообща.
В комнате наступило долгое молчание, которое Кассандра не смела нарушить. Слишком поздно она узнала о Найджеле то, что было ей так необходимо. И до сих пор Кассандре хотелось узнать о нем как можно больше, хотя она почти потеряла его, да и вряд ли муж достоин такого внимания.
– Потом он уехал в Лондон, – продолжал Брюс. – Я остался в Данбере решать, что мне теперь делать. Он предался распутству. До нас вскоре дошли слухи о его разгульном поведении – игорные притоны, кутежи, бурные романы… Извините, миледи. Словом, все то, на что частенько кидаются молодые люди из провинции. Но меня не слишком волновали эти сплетни. Уверенный в своем брате, я знал, что он не способен на бесчестный поступок. Потом – после томительного периода полной неизвестности – мы услышали, что он попал в скверную историю. Его уличили в шулерстве за карточным столом – уже одно это было из рук вон плохо. Редко кому из джентльменов удавалось смыть с себя такое позорное пятно. Но воровство…
Снова повисла напряженная тишина. Кассандра видела, как гость оперся руками о подоконник и опустил голову.
– Найджел скрыл свое происхождение, хотя понятия не имею, как ему это удалось; ведь свидетели по обвинению наверняка знали, кто он. Нам брат не сообщил о случившемся. Мы бы, конечно, постарались выручить его, если бы он нас вовремя известил, – во всяком случае, оспорили бы решение суда и добились, чтобы его отправили в изгнание. Я поехал бы вместе с ним. Но Найджел не пожелал прибегнуть к нашей помощи. Должно быть, ему было стыдно. Я предпочитал думать, что это именно так. Но, прибыв в Лондон, после того как брата отправили на каторгу, и узнав правду, я усомнился в том, что у него вообще есть совесть.
Он продал почти все фамильные драгоценности – не самые ценные из них, но самые дорогие семейные реликвии. Он высмеивал мою порядочность в кругу своих друзей и говорил им, что собирается держать меня в поместье в качестве управляющего, но без жалованья. Конечно, это пустячная деталь, но мне было очень больно слышать такое. Мы ведь близнецы. Дороже его у меня никого никогда не было! Он также договорился выдать Барбару – нашу сестру – замуж за одного старика, как только ей исполнится пятнадцать. Старик был богат, но славился неуемным распутством. Встретившись с поверенным брата, я узнал, что в его планы входило продать Данбер. Кроме всего прочего, он погубил репутацию одной юной леди. Она забеременела от него, и ей пришлось уехать в Борнмут. Мне не позволили встретиться с этой дамой, хотя я пытался это сделать.
Кассандра стиснула руки так, что ногти впились в кожу.
– Вот и все, миледи, – заключил Брюс после тяжелой паузы. – Я был расстроен, разгневан, оскорблен – мне казалось, я сойду с ума от горя. Ведь брата я считал своей второй половиной. Но холодный рассудок наконец возобладал над чувствами. Посоветовавшись с самыми опытными адвокатами Англии, я стал действовать по их указаниям. Если бы я не забрал у Роксли Данбер, может, он и не стал бы домогаться Кедлстона и не унизился до двойного бесчестья, обманом выиграв поместье у вашего отца и таким образом удовлетворив свою жажду мести, недостойную порядочного человека.
– Вы любите его! – вырвалось у Кассандры. Брюс горько усмехнулся:
– Да, я любил его. Но как можно любить Найджела, после всего что он сделал? Прошу прощения. Вы, вероятно, не согласны со мной?
– Найджел невиновен, – сказала она. Брюс обернулся к ней:
– Да, я знал, что он будет оправдываться. И что вы поверите ему. Вы его жена. И моя сестра. Могу я быть вам хоть чем-нибудь полезен? Боюсь, я оказал вам дурную услугу, открыв правду, но вы сами об этом просили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101