– Я плотно позавтракал сегодня, поэтому сыт и не собираюсь глотать тебя!
Он работал над портретом всего каких-то полчаса. Джулия, облаченная в сверкающее золотистое платье, стояла у окна в противоположном конце комнаты. В очередной раз она бросила тревожный взгляд вдаль и словно увидела там не мирно пасущихся на лугу овечек, а батальную сцену, в. которой участвовали близкие ей люди. Алан снова попросил ее сбросить напряжение и держаться как можно естественнее.
А ведь на самом деле расслабиться впору было именно ему, поскольку у него перед глазами неизменно были ее открытые плечи, так что образ обнаженной Джулии домысливался им вполне зримо. Как много он мог дать, чтобы увидеть, ее такой!
– Просто мне немного холодно, – ответила Джулия.
Надо же! К ее словам Алан добавил бы еще кое-что. С тех пор, как вчера она спустилась в гостиную и присоединилась к компании трех мужчин, ее поведение иначе как крайне замкнутым и сдержанным назвать было трудно. И так продолжалось до сих пор. По крайней мере, по отношению к нему… И все же на этом фоне он успел заметить одно положительное обстоятельство: Ламберт Уиндем внезапно стал производить впечатление вполне общительного человека. По мере того как беседа за ужином длилась, успешно продвигаясь вперед, жених Джулии демонстрировал свои отнюдь не худшие стороны: был весел, общителен и учтив, чем изрядно удивил Алана. Однако О'Мейл предположил, что эти свойства своей натуры внешне беспристрастный Ламберт Уиндем проявлял в обществе крайне редко. А вот в общении с Джулией… Что же, не исключено, что ей нравилось быть с ним в эти минуты.
От столь неожиданного открытия Ламберт Уиндем не сделался более приятной личностью в глазах Алана О'Мейла. К тому же было заметно, что дед, весьма искушенный в понимании людских характеров, не раз за прошедший вечер бросал в сторону гостя пытливый взгляд. Алан немного приободрился, увидев, что старик, как ему показалось, тоже невзлюбил покровителя Джулии.
– Сердцем ты где-то далеко отсюда, я это чувствую, – с досадой проговорил Алан. – Не помогает даже присутствие в замке твоего жениха.
Джулия посмотрела на него.
– А можно закрыть окно? – вяло спросила она.
– Конечно, почему нет? – С этими словами Алан быстро пересек разделяющее их короткое пространство и с силой захлопнул раму. Затем, сдерживая дыхание, повернулся к Джулии, и, чувствуя, что постепенно выходит из себя, спросил: – Что-то опять случилось?
Она отступила от него на шаг.
– Но… ты раньше не говорил, что будешь рисовать меня в своей спальне! – сказала она с упреком. Ее щеки запылали от смущения.
Так вот оно что! Он недоуменно пожал плечами.
– Когда я бываю здесь, эта комната для меня не только спальня, но и студия. Сама видишь, сколько здесь холстов и рисунков. Что тебя так задело?
Может быть, вдруг подумал он, всему виной – широкая двуспальная кровать? Ему как-то не думалось об этом раньше, поскольку никакая женщина не позировала до сих пор в этой комнате.
Его губы искривились в усмешке, когда он спросил:
– Что, Уиндем не одобрил бы этого?
– Прежде всего, это не нравится мне самой! – парировала Джулия.
– И почему же, разрешите узнать? – не унимался Алан.
Она промолчала, потом прошла на другую половину комнаты и выглянула в открытое окошко, выходившее на озеро.
– Как все-таки здесь тихо и спокойно, – пробормотала она, скорее обращаясь к самой себе, чем к Алану.
О'Мейл пристально взглянул на нее и решительно сказал:
– Ты не ответила мне.
Джулия оторвала взгляд от расстилающегося за окном пейзажа, оглянулась и тихо произнесла:
– Считаю, что на твой вопрос отвечать не следует.
Алан глубоко вдохнул.
– Джулия…
– А куда твой дед повел сегодня Ламберта? – стараясь выглядеть безразличной, спросила она.
На вершину горы, чтобы столкнуть оттуда вниз! – хотелось крикнуть Алану. Но он понял, что вопрос был задан просто так, чтобы сменить тему, и, по большому счету, ответа не требовал.
– Думаю, они отправились побродить вокруг замка, – без особого интереса ответил он. – Не беспокойся, я уверен, вскоре ты снова увидишь своего милого жениха.
– Я вовсе не беспокоюсь, – сухо возразила она.
Конечно, она волнуется не по поводу Ламберта, нахмурившись, признал Алан. Что же все-таки не дает ей покоя…
– Джулия, если ты не можешь объяснить, что случилось, как тогда я смогу тебе помочь? – осторожно спросил О'Мейл.
Женщина бросила на него скептический взгляд.
– Хоть убей, не припомню, чтобы я говорила, будто со мной что-то стряслось! Кроме того, я не просила твоей помощи! – резко ответила она и отвернулась.
– Но совершенно очевидно, в помощи ты явно нуждаешься, – нетерпеливо сказал он. – Так почему – не в моей?
– Понятия не имею, о чем ты говоришь. И будь я на самом деле чем-нибудь всерьез озабочена, у меня есть жених и мать, и все проблемы я могу при необходимости обсудить с ними.
Алан, пропустив мимо ушей обидное для себя замечание, как ни в чем не бывало спросил:
– Мне кажется, что у тебя с матерью не такие уж теплые отношения. Кстати, ты позвонила ей, чтобы предупредить, что еще день проведешь в Ирландии?
От неожиданной перемены темы Джулия сердито поджала губы.
– Ты слишком упорствуешь, Алан, – вспыхнула она.
– Так что же? – Он поднял темные брови.
– Нет, не позвонила! – раздраженно ответила Джулия. – И сама буду решать, делать мне это или нет!
– А где именно она живет? – перебил ее Алан.
И его подбородок задергался от возбуждения, когда Джулия в ответ назвала маленький поселок, находящийся в каких-то пяти милях от замка.
– Может, ты прекратишь свой допрос!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43