Как ни безотрадна была ее обыденная жизнь, где отсутствовали те маленькие удовольствия, которые позволяли себе большинство девушек ее возраста, она подбадривала себя мечтами о более радостном будущем. Надежда была ее постоянным товарищем. Этого никто не мог у нее отобрать. И никто не мог подорвать ее веру в братьев. Она была твердо уверена, что они обязательно пришлют за ней и что она скоро будет вместе с ними в Австралии. Через три месяца после того, как Фредерик и Уильям покинули Англию, от них стали приходить письма и довольно регулярно. Эти послания дышали бодростью, были полны новостей и обещаний и скоро начинали лохматиться от постоянного перечитывания. Одра берегла их – они были ее единственной радостью в те дни.
В течение первого года пребывания Одры в больнице распорядок ее дня почти не менялся. Работа была тяжелой даже для самых сильных девушек. Некоторые из них ушли, так как их изматывал ежедневный изнурительный труд, и в конце концов у них пропадал интерес к сестринскому делу. Оставались только по-настоящему стойкие и преданные. Одра, которой некуда было уйти, осталась по необходимости.
Однако в характере Одры Кентон было нечто особенное, что можно было назвать упорством, заставлявшим ее держаться до тех пор, пока она не получит квалификации медицинской сестры. Несмотря на маленький рост, она отличалась необычной физической выносливостью, а ее душевная сила и цепкость ума были просто поразительны для девочки ее возраста. Она обладала запасами энергии, которые помогали ей поддерживать в себе мужество и силы. И так она продолжала мыть, чистить и тереть до бесконечности, бегать вверх и вниз по бесконечным лестницам, сновать по бесконечным палатам…
Если не говорить о тяжелой и монотонной работе, Одра не могла пожаловаться на плохое обращение. Все в больнице, включая девочек-санитарок, были добры к ней, и, хотя пища была простой, ее было вдоволь. Никто никогда не оставался голодным. Частенько, призывая на помощь всю свою стойкость, Одра говорила себе, что от труда и от простой пищи еще никто не умер.
Но к концу года она начала подумывать о том, чтобы получить более квалифицированную работу. Мысли ее устремились к тому дню, когда она сделает шаг вверх по служебной лестнице. Одра была послана в больницу против своей воли, но потихоньку, освоившись со своими обязанностями и осмотревшись, она сумела многое понять. И постепенно осознала, что работа медицинской сестры ей нравится.
Одра знала, что ей придется зарабатывать себе на жизнь, даже если она уедет к братьям в Сидней. И она хотела делать это в качестве медицинской сестры. По словам Уильяма, найти для нее работу в больнице было бы нетрудно. Он писал, что в Австралии не хватает сестер, и это еще больше укрепляло ее решимость.
Удобный случай представился весной 1923 года, вскоре после того, как начался второй год ее работы в больнице. Старшая сестра ушла на пенсию, и ей на смену была назначена другая. Звали ее Маргарет Леннокс. Она относилась к новому типу женщин с очень современными и, как уверяли некоторые, даже радикальными взглядами. Она была хорошо известна на севере Англии своей страстной поддержкой реформ в сфере социального обеспечения матери и ребенка и своей увлеченностью борьбой за права женщин в стране.
Ее назначение вызвало всеобщее возбуждение в больнице: всех интересовало, наступят ли перемены. И они наступили, ибо, как известно, новая метла метет по-новому. Так был установлен новый режим – режим Леннокс.
Внимательно наблюдая за происходящим, Одра решила, не теряя времени, попроситься на курсы медсестер. Насколько она слышала, Маргарет Леннокс с одобрением относилась к молодым и честолюбивым девушкам, хотевшим чего-то добиться в своей жизни, и прилагала все усилия, чтобы поощрить их и оказать им всяческую поддержку.
Через две недели после того, как старшая сестра Леннокс приступила к своим обязанностям, Одра написала ей письмо. Она подумала, что такая тактика будет более успешной, чем личное обращение. С самого своего приезда старшая сестра Леннокс развернула бурную деятельность и постоянно была окружена больничным персоналом.
Меньше чем через неделю после того, как Одра оставила свое письмо в кабинете стройной сестры, ее вызвали для беседы. Беседа была живой, краткой и предельно деловой. Через десять минут Одра Кентон вышла широко улыбаясь. Ее просьба была удовлетворена.
С ее способностью быстро усваивать новое Одра в скором времени стала лучшей ученицей в больнице, и за ней укрепилась репутация человека, преданного делу. Новая работа и занятия показались Одре не только требующими отдачи всех сил, но и интересными. Кроме того, она обнаружила в себе желание лечить людей, а это значило, что быть сестрой милосердия – ее истинное призвание. На маленьких пациентов, с которыми Одра легко находила общий язык, она изливала всю любовь, спрятанную в глубине ее души и не находившую выхода после отъезда братьев.
Теперь, вспоминая все это, лежа в траве на вершине холма над рекой Юр, Одра думала не о своих дипломах и успехах в больнице за последние четыре года, а о Фредерике и Уильяме.
Ее братья так и не прислали за ней.
Они не смогли скопить денег ей на дорогу.
Для мальчиков обстоятельства сложились неудачно. Фредерик два раза тяжело болел пневмонией и, по-видимому, очень ослаб. Кроме этого, он, так же, как Уильям, не имел ни профессии, ни навыков в какой-либо работе. Им с большим трудом удавалось заработать себе на жизнь.
Одра вздохнула и пошевелилась, затем села и, открыв глаза, долго моргала от яркого солнца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135