Вы оба такие умные. – Кэт встала. – Знаешь, я приготовила чай… как ты нам обычно делала, когда мы были маленькие. Мы его называли «чай в детской». Я наготовила всяких маленьких бутербродиков, печений, всякого такого. Пойду вскипячу воду. Я вернусь через секунду… – Кэт подмигнула и смеясь добавила: – Ты и чихнуть не успеешь. – И она быстро зашагала на кухню.
Мередит улыбнулась и поудобнее устроилась на диване, думая о Люке. Скоро они увидятся: она постарается побыстрее покончить с делами в Англии. Нужно посмотреть отчеты и еще съездить с Патси в Райпон. Переоборудование Скелл-Гарт-хаус почти закончено. Остались кое-какие мелочи, и в мае можно будет открывать гостиницу. А потом Мередит полетит в Париж и поживет там, тем более что у нее масса забот с Монфор Л'Амори, хотя благодаря стараниям Люка и Агнес дело движется споро. А уик-энды она будет проводить с Люком в Талси, как в прежние свои приезды.
Мередит думала, что ответить, если Люк предложит ей выйти за него замуж. Это Джон и Кэт полагают, что все так просто. Нелегко решиться на подобный шаг. Она живет в Америке, он – во Франции, у каждого работа, связи, обязательства. Мередит не может вот так взять и бросить «Хэйвенс инкорпорейтид», и Люк ни за что не откажется от своей архитектурной практики в Париже. Да Мередит и не стала бы от него этого требовать. Как же им все устроить?..
– Мама, давай пить чай здесь, – позвала Кэт из столовой, смежной с кухней. – Так удобнее.
– Иду, – отозвалась Мередит, вставая с дивана. – Как красиво! – воскликнула она, увидев накрытый стол.
– Садись вот сюда, – скомандовала Кэт, указывая на стул, сама села напротив и стала разливать чай. – Пей чай из этой красивой чашки и ешь бутерброды. С огурцом, с помидором, с салатом, с ветчиной. Маленькие, но вкусные.
– Я помню наш «чай в детской», – мечтательно сказала Мередит, надкусывая микроскопический бутербродик с огурцом. – Как нам было весело, правда? Кэтрин, жуя, кивнула.
– Я собиралась еще купить ячменные лепешки, но не вышло. А жаль, мне так хотелось угостить тебя теплыми лепешками со взбитыми сливками и клубничным джемом.
– Что ты, моя радость, и так все замечательно. К чему нам лишние калории?
– Уж ты-то можешь о калориях не беспокоиться, мамочка. Ты выглядишь просто великолепно.
– Спасибо. Кэтрин встала.
– Погоди минутку, я принесу кое-что из кухни.
Она вернулась, неся большое блюдо с клубникой и кувшинчик. Остановилась, с улыбкой глядя на мать, ее голубые глаза светились любовью.
– У меня есть кое-что особенное для тебя, мама. Клубника. Твоя любимая.
Мередит завороженно смотрела на дочь. Внутри у нее все похолодело.
И тут она услышала доносящийся откуда-то издалека ласковый голос: «Мэри… Мэри…»
Голос звал, отдаваясь эхом в ушах Мередит: «Мэри… Домой… Домой».
И тут ее словно озарила яркая вспышка. Мередит увидела молодую женщину с ярко-голубыми глазами и золотистыми волосами, склонившуюся над маленькой девочкой. Лицо женщины светилось любовью. «Клубника, Мэри. Твоя любимая». Девочка, сияя, смотрела на мать. Не было никакого сомнения в том, что мать и дочь обожают друг друга. Потом вдруг Мередит услышала, как девочка плачет. «Мама, мама, что с тобой?» Все исчезло.
Мередит всю трясло, она не отрываясь смотрела на дочь и не могла произнести ни слова. Кэтрин с тревогой спросила:
– Мама, что с тобой? Тебе нехорошо? Ты ужасно побледнела.
– Я в порядке, – с трудом выговорила Мередит и потрясла головой. – По-моему, у меня сейчас было то, что доктор Бенсон называет «вспышкой сознания». В первый раз.
– А что это такое?
– Подавленные воспоминания вдруг всплывают на поверхность сознания. Сейчас я видела сцену из своего детства. Я видела молодую женщину твоего возраста с ярко-голубыми глазами, как у тебя, и маленькую девочку. Лет пяти. Сначала они были радостными и счастливыми, а потом вдруг девочка заплакала. Потом все исчезло.
Мередит несколько раз глубоко вздохнула.
– По-моему, я видела себя и свою мать. Свою родную мать, Кэт.
– А почему вдруг произошла эта вспышка, как тебе кажется? – с любопытством спросила Кэтрин, села и внимательно посмотрела на мать.
– Это ты дала толчок. То, как ты сказала: «Клубника. Твоя любимая». И еще твои глаза – тоже голубые, тоже полные любви. – Мередит умолкла. – У Джека были голубые глаза, и я всегда считала, что ты унаследовала их от отца. Но, может быть, у тебя глаза моей матери.
Кэтрин взяла Мередит за руку.
– Мама, но ведь это же чудесно! – У нее на мгновение перехватило горло, и она взволнованно предположила. – Может, теперь ты начнешь постепенно вспоминать свое прошлое? И в конце концов все вспомнишь?
– Надеюсь, дорогая. – Мередит закусила губу. – Наверное, я должна позвонить Хиллари Бенсон, рассказать ей об этом. Наверняка ей захочется узнать. – Она посмотрела на часы. – Почти шесть часов. Думаю, она еще на работе.
– Да-да, позвони ей, – закивала Кэт. – Телефон на кухне.
Мередит кивнула, быстро прошла в кухню и набрала номер психоаналитика.
– Могу я поговорить с доктором Бенсон, Джанис? – спросила она у секретарши.
– А кто ее спрашивает?
– Это миссис Стреттон.
– О, здравствуйте, миссис Стреттон. Соединяю.
– Добрый вечер, Мередит, – поздоровалась Хиллари мгновение спустя. – Как поживаете?
– Спасибо, хорошо. Вы знаете, я вечером улетаю в Лондон. Днем я навестила дочь, мы пили чай, и она сказала нечто такое, что вызвало «вспышку сознания». Со мной это случилось первый раз в жизни.
– Прекрасная новость, Мередит! Что вы увидели?
Мередит подробно рассказала о своем видении. Когда она закончила, врач объяснила:
– Это ваше первое очень важное воспоминание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69