Он хотел сделать их идеальными. И я тоже. – Майлс улыбнулся. – Кстати, Хло сегодня просто светится от счастья. Она сказала, что ты, в конце концов, разрешила ей приехать в Лондон на пасхальные каникулы.
– Она так об этом мечтала, что мне показалось жестоко ее этого лишать.
– А ты сама? Ты тоже приедешь сюда на Пасху?
– Скорее всего нет, Майлс. Но думаю, что с ней будет все в порядке, она поживет у Блер и Дерека.
– Я тоже планировал приехать в Лондон, так что я мог бы захватить ее с собой.
– О Майлс, это было бы замечательно, если вы вместе полетите.
Он кивнул.
– Гидеон сказал мне, что он рассказал тебе о Ленор.
– Да. И, честно говоря, я была удивлена ровно одну минуту. Я всегда считала, что они должны пожениться, ты же знаешь.
– Но ведь ты и предположить не могла, что ей для этого придется пройти через развод? – усмехнулся Майлс. – По-моему, они просто потеряли голову от любви. Я бы не рискнул связываться с этим тупым боровом, Малкомом Армстронгом.
– Если бы только он был тупой, Майлс, но он еще и жестокий. Я вижу, что тебе он нравится не больше, чем мне.
– Я его не выношу, мам. Он обыкновенный мошенник. Не понимаю, почему он до сих пор не сел в лужу. Он, как и Джулиан Сондерс, братец Марго, занимается какими-то махинациями в Сити.
– Неужели? – удивленно воскликнула Стиви. – Я не знала этого. Правда, Малком всегда казался каким-то скользким.
– Я никогда не понимал, что Ленор в нем нашла, – задумчиво сказал Майлс.
– Как ты думаешь, у Гидеона и Ленор что-нибудь получится? Они хотят пожениться, как только Ленор будет свободна.
– Все будет нормально, мама. Ты же знаешь, они всегда любили друг друга. Я с самого начала не мог понять, как случилось, что она вышла замуж за Малкома. Ведь ее роман с Гидеоном длился столько лет.
– Что ты хочешь этим сказать? – Стиви удивленно подняла бровь.
– Ну, с тех пор как Гидеону исполнилось одиннадцать, а ей тринадцать. Но вообще-то, может, и раньше. Они постоянно обнимались, раздевали друг друга, когда мы играли в Линденхилле. Это началось, когда нам с Гидом было около семи. Они постоянно пытались отделаться от меня и остаться вдвоем, чтобы поиграть в доктора и медсестру.
– Майлс! Но я этого не знала! Я представить себе не могла ничего подобного.
– Ну, тогда я не собирался идти к тебе и доносить на них, но теперь ничего не случится, если ты об этом узнаешь. – Он засмеялся. – Мама! Если бы ты сейчас могла видеть свое лицо! Ты хоть рот закрой!
– Но ведь они были совсем детьми!
– Значит, они начали свою сексуальную жизнь в детском саду. Что на это можно сказать?
– Понятия не имею.
– Знаешь, мама, я в последнее время много думал о Найгеле и вспомнил одну давнюю историю. Помнишь ту жуткую ссору с Алфредой, когда он принял ее сторону? Это было отвратительное предательство. Мы с Гидом так и не смогли простить его до конца. Мерзкий предатель! И чем бабке удалось тогда пленить его?
– Я тоже не забыла об этом. Но я простила его много лет назад. Я объяснила его поведение максимализмом юности.
Звонок телефона прервал ее. Стиви подняла трубку.
– Алло. Да, Брюс, я поговорила с ним. Мне пришлось его уволить, он не оставил мне выбора.
Она слушала ответ. Затем продолжила:
– Да, я могу прийти к вам на обед. Но сейчас у меня Майлс. – Стиви вопросительно взглянула на сына.
Майлс кивнул:
– Согласен, мама.
– Брюс, Майлс тоже придет. Да, мы оба приедем. Жди нас в половине первого.
Стиви повесила трубку и обратилась к Майлсу:
– Тебе необязательно ехать, если ты не хочешь.
– Я хочу, мам. Я ведь завтра улетаю. Я хочу попрощаться с дедом.

Часть третья
ПАСХА
21
В первый раз Хлоя пришла в магазин на Бонд-стрит, когда была совсем маленькой девочкой, и с тех пор постоянно бывала там. Ей нравился старый внушительный особняк, который был одной из достопримечательностей Лондона. Но больше всего ее привлекали изысканно оформленные витрины с выставленными в них драгоценными украшениями.
«Это лучшее, что можно купить за деньги», – говаривал Брюс, и он был прав.
Сколько она могла помнить, все работающие в магазине любили ее. Начиная от швейцара, который тепло улыбался и приподнимал свою фуражку, и заканчивая продавцами, ни один из которых не проходил мимо нее без доброго слова.
На этот раз интерьер магазина показался ей еще более впечатляющим, чем обычно. Анфилада демонстрационных залов с высокими потолками, хрустальными люстрами, мраморными лестницами и полами, застеленными темно-синими коврами.
Магазин всегда производил на Хлою впечатление чего-то грандиозного. Может быть, это привлекало ее больше всего. Джардины и их фирма всегда существовали и всегда будут существовать, это был символ незыблемости, надежности и преемственности.
Хлоя была воспитана на семейных традициях. Она знала, что Джардины были королевскими ювелирами с 1843 года и что это звание присвоила их предку королева Виктория. Когда-то Брюс сказал ей, что Джардины служили шести монархам. Кроме того, он объяснил Хлое, что у фирмы была всегда одна главная цель: создавать лучшие вещи в мире.
Стиви рассказала о звании королевских ювелиров подробнее: она объяснила, что оно присваивается не компании, а отдельным лицам. В настоящее время его носил Гидеон. Именно у него был титул ювелира короны. Это, кроме всего прочего, означало, что он обязан заботиться о драгоценностях королевской семьи, которые большую часть времени хранились в Тауэре в новом специальном павильоне.
В качестве ювелира короны Гидеон был единственным человеком, который мог дотрагиваться до этих украшений, и лично отвечал перед королевой за состояние короны, скипетра и державы, которые Елизавета II использовала на официальных церемониях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84