– Но обычно я опираюсь на свою интуицию, она никогда меня не подводит. Почему, черт возьми, вы не дали мне лошадку поменьше, вроде вашей? Она пониже и бежит себе, как Христос по воде.
– Мистер Дэвин!
– Лукас, – поправил он. – Вы можете называть меня по имени, когда кругом нет слуг. Хотя кто его знает, может, они прячутся в кустах, мимо которых мы проезжаем? Черт побери, должно быть, все население Крэгмира работает на вас.
– Мистер Дэвин, – снова начала она, – я ничего не имею против вашего неумения ездить верхом, но пожалуйста, не выражайтесь так грубо.
– Я такой, какой есть! Вы знали это, когда затевали дело. Не я потащил вас к алтарю.
– Да, будьте таким, какой вы есть! Но не надо употреблять такие выражения, как «черт побери», во всяком случае, не в присутствии леди. И не стоит упоминать имя Господа всуе. Вы выглядите почти как джентльмен, теперь осталось научиться говорить соответствующим образом. Кое-кто из наших деревенских слуг, может, и простит вам недостаток хороших манер, но мой брат – никогда! И все же не бойтесь! Вы быстро научитесь. Смотрите-ка, вы уже делаете успехи! Со стороны можно подумать, что вы всю жизнь ездили верхом!
У него вырвался недоверчивый смешок, но втайне он был обрадован ее похвалой. Ему удалось немножко расслабиться, и теперь езда казалась более естественной. Почти инстинктивно сжимая седло коленями, он слегка откинулся назад и управлял лошадью, легко натягивая поводья. И вдруг это занятие показалось ему таким же привычным, как вид Джермейн-Хауса.
Возможно, он все это время в глубине души завидовал богатству и старался убедить себя, что считает его ниже своего достоинства. Лучше с презрением относиться к тому, чего не можешь иметь сам, чем тщетно желать этого.
В полном молчании они ехали через нескончаемую пустошь Крэгмира. Лукас на вид ничем не отличался от местного сквайра, который выехал осмотреть свои владения. Кэролайн сидела в дамском седле и, несмотря на его кажущееся неудобство, управляла Маргариткой с изяществом и легкостью. Они огибали болото. Холодный ветер трепал одинокие камыши.
– Это болото Мертвецов, – сказала Кэролайн, – уж пожалуйста, будьте повнимательнее, если хотите остаться в живых. Трясина тянется далеко, почти до сада за нашим домом.
Лукас разглядывал заросли вереска и болотной пушицы, которые покрывали пустошь, впитывая влагу. Они перемежались островками яркой травы, а кочки мха блестели в тумане, как серебро. Неожиданно каркнул ворон, словно подавая кому-то знак из туманной мглы, и Лукас невольно вздрогнул.
– Веселенькое местечко, – усмехнулся он. Кэролайн улыбнулась, зябко поежившись.
– В этой части Крэгмира нет ничего привлекательного, за исключением дома, который расположен рядом. Моя мать получила Фаллингейт в наследство от кузена, барона из северной Англии. Эта часть собственности была в нашей семье почти сто лет. Ее приобрели у потомков сэра Тоби Киллиама, который построил дом во время правления Генриха VIII. Мама влюбилась в Фаллингейт с первого взгляда. Отец, в свою очередь, влюбился в доход от рудников. Сохранив наш лондонский дом, он предпочитал оставаться там, но я, как только представлялась возможность, приезжала сюда. Что касается моего брата Джорджа, он тоже не любил Фаллингейт. Вот почему мне кажется несправедливым, если он унаследует имение.
– И у вас всегда существуют… как это называется, светские сезоны, кажется? То есть приемы и балы, на которых все только и делают, что чешут языки и перемывают друг другу кости, ну и тому подобное…
Она улыбнулась его определению светских раутов.
– Да, наверное, кому-то вроде вас это может казаться средоточием глупости.
– Хм-м, пожалуй.
– Если честно, то на самом деле это вовсе не так приятно, – задумчиво проговорила она, – мне тоже зачастую это кажется глупым времяпрепровождением. И я довольно небрежно относилась к моим выходам в свет. В душе я скорее провинциальная девушка, мистер Дэвин. Меня тяготит общение с лордами и леди, которые воротят от меня носы. Я рада, что распрощалась со своими надеждами сделать блестящую партию и таким образом занять прочное место среди аристократов.
Она философски улыбнулась ему, демонстрируя тихий вызов, определявший ее жизнь, несмотря на внешне мягкую манеру поведения. Кэролайн сама не знала, почему разоткровенничалась с ним. Может быть, потому, что он казался добрым человеком, который в состоянии читать в ее душе, хочет она этого или нет. Она верила в то, что он говорил о своей интуиции. Наблюдая за ним исподтишка, она заметила, что он постоянно думает, сопоставляет, присматривается. Она всегда восхищалась умными мужчинами, но, увы, они редко встречались в Лондоне, где внешние манеры и деньги значили больше, чем здравый смысл. Теперь она нашла человека, с которым могла беседовать, которому готова была открыть душу.
– А вы решительный человек, – сказала Кэролайн и нахмурилась, концентрируя внимание на дороге, которая сворачивала в небольшую долину, окруженную старыми вязами. Свежий осенний ветер шелестел редкими листьями, уцелевшими на ветках. – Почему бы вам с вашим умом не прекратить творить беззаконие и не стать полезным членом общества?
– А вы не знаете?
– Откуда мне знать? Я думаю, вы попали в преступную среду, потому что была какая-то червоточина в вашем характере. Как человек может решиться на воровство? Но вместе с тем я не вижу в вас ничего такого…
Он рассмеялся:
– О, неужто? До чего же вы наивны!
Она сердито взглянула на него и крепче сжала поводья.
– Едва ли… Я бы так не сказала.
– Поверьте, миссис Дэвин, если бы я даже был невинен, как только что выпавший снег, я никогда не сумел бы вырваться из самых грязных трущоб Лондона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99