Ани вдруг почувствовал, что, узнав о болезни мальчика, он проникся к нему е
ще большей симпатией и состраданием. Недоверчивость, нежелание рассказ
ывать о каких-либо подробностях своей жизни Ц все это объяснялось не ст
олько высокомерием, сколько боязнью, что его оттолкнут, если узнают о стр
ашной болезни. Кроме того, Ани готов был поклясться Изидой и Сераписом, чт
о юноша очень храбр. Чтобы добраться до Береники, он должен был превозмоч
ь не только боль, жажду и жару пустыни, но и собственный недуг. Египтянин в
идел, как он боролся из последних сил, не щадя себя и не испытывая самодово
льства от того, что ему удалось это сделать.
Ц Мне следовало умереть, Ц очень тихо произнес юноша. Ц Сударь, я прошу
прощения за то, что был вам обузой, и за подозрения, которые, как оказалось,
были необоснованными. Благодарю вас за вашу безмерную доброту. Я сейчас
уйду. Можете оставить фибулу себе.
Ани удивленно посмотрел на него. Отчаявшись, он подумал, что Арион снова н
е доверяет ему и не понимает, что такое настоящая доброта. Или, опять же, из-
за своей неопытности и неумения разбираться в людях он подумал о нем сам
ое плохое.
Ц Сядь! Ц приказал караванщик. Ц Ты не в состоянии идти куда-либо. Я не б
оюсь твоей болезни, и если мне было стыдно бросить тебя беспомощного, ког
да ты был просто ранен, то мне будет вдвойне стыдно поступить так с тобой с
ейчас, когда ты не только ранен, но еще и страдаешь эпилепсией. Ты можешь о
статься здесь, пока не почувствуешь себя лучше. На самом деле...
Ани вдруг заколебался. С самого начала ему понравились изысканность и кр
асивые обороты речи этого молодого грека, и он сгорал от нетерпения пред
ложить ему сделку, однако не был уверен, что этот гордый и своенравный юно
ша спокойно отреагирует на его предложение.
Ц Спасибо, Ц сказал Арион, бросив на египтянина безучастный взгляд, Ц н
о в этом нет необходимости.
Ани тут же понял, почему «в этом нет необходимости». Сплюнув на землю, он с
казал:
Ц И что же ты собираешься делать? Может, сдашься римлянам или наложишь на
себя руки?
Арион удивленно посмотрел на него, словно не ожидал, что Ани окажется так
им прозорливым. Он и не думал, что его переживания так тронут египтянина. О
днако для Цезариона это ничего не меняло. Он положил душу и сердце ради ца
рицы, и его дело потерпело крах. Мысль о том, что можно продолжать жить и по
сле поражения, казалась ему невозможной.
Ц И что хорошего будет из того, что ты умрешь? Ц спросил его Ани. Ц Еще од
на загубленная жизнь в конце проигранной войны. Почему бы не жить дальше,
стараясь что-то исправить?
Арион снова приложил мешочек к лицу.
Ц Ты не представляешь, о чем говоришь. Эта утрата невосполнима.
Ц Но всегда можно найти выход.
Ц Оставь меня в покое! Ц с мольбой в голосе произнес Арион, не отрываясь
от мешочка с травами.
Ц Разве ты не хочешь вернуться в Александрию? Ц мягко спросил Ани. Ц У т
ебя, должно быть, остались там друзья, даже если вся твоя семья погибла. Ко
гда ты начнешь расспрашивать горожан, то почувствуешь, что о ком-то все-т
аки беспокоишься. Разве тебе не хочется узнать, как они? Ты не задумывался
, что, возможно, они тоже беспокоятся о тебе и надеются встретиться с тобой
снова? Разве тебе безразлично, как они будут себя чувствовать, когда узна
ют, что ты сам, собственными руками свел счеты с жизнью?
Последовало длительное молчание. Затем Арион устало лег на постель и, за
вернувшись в одеяло, снова зарыдал. Его тело сотрясалось от беззвучных р
ыданий, и с каждым всхлипыванием зияющая рана раскрывалась все шире.
Ц Мальчик мой! Ц с жаром сказал Ани, дотронувшись до его плеча. Он весь го
рел от охватившего его волнения. Ц Сынок, если ты вздумаешь покончить с с
обой, это будет ужасный, нелепый поступок. Не стоит этого делать. Не соверш
ай эту глупость.
Ц Не прикасайся ко мне! Ц зло бросил ему Арион и оттолкнул от себя его ру
ку. Некоторое время он лежал, содрогаясь от рыданий, закрыв глаза рукой, а
затем, не меняя положения, сказал: Ц От Береники до Коптоса двенадцать дн
ей пути, и еще четырнадцать вниз по реке из Коптоса до Александрии. Что ты
предлагаешь? Ты будешь везти меня все это время только по своей доброте?

Ц Ну... нет, Ц признался Ани и, набрав полную грудь воздуха, осмелился нако
нец сказать: Ц Ты можешь расплачиваться со мной тем, что будешь писать за
меня письма.
Арион даже не шелохнулся.
Ц Писать письма... Ц бесстрастным голосом повторил он и умолк.
Ц А почему нет? Писать письма на хорошем греческом одному благородному
греку, с которым я хотел бы иметь дело, Ц затаив дыхание, осторожно произн
ес Ани.
От волнения караванщик почувствовал тяжесть в желудке и глубоко вздохн
ул, чтобы успокоиться. Он действительно этого хотел. Сейчас Ани осознава
л, что это желание было сильнее, чем он осмеливался признаться самому себ
е. Аристодем, чье место он пытался захватить в Беренике, был образованным
греком из благородной семьи, и люди, с которыми он имел дело Ц в Беренике
и в низовьях реки в Александрии, Ц тоже были греками. Они с презрением смо
трели на неграмотных египтян. Ани, конечно, мог немного писать и читать. Но
деловая переписка... Для него это было слишком сложно. Все, что он мог напис
ать своей рукой, было изложено корявым языком и с огромным количеством о
рфографических ошибок. Образованный человек только посмеется и выброс
ит такое письмо. Ани давно подумывал над тем, чтобы нанять писца, но все, на
что он мог бы рассчитывать, Ц это сделка с каким-нибудь деревенским недо
учкой, ненамного грамотнее самого Ани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141