Мари стояла на коленях в своем бежевом платье, прямая и простая, как молодое деревце, а ее склоненная голова была накрыта вуалью темного золота. Он какое-то время стоял в дверях, наблюдая за ней. Тиарнан прислал ему из Тален-сака письмо, так что он знал, что сделала Мари. Его радость и благодарность были безмерными, однако он не спешил излить их в словах. Время способно исказить многое, но эта секунда была наполнена чистотой благословения Божьего.
– Да пребудет с тобой Господь, дочь моя, – проговорил он наконец.
Она повернулась, подняла на него свои сияющие глаза и улыбнулась.
– Да пребудет с вами Господь, святой отец. Вы просили меня вернуться, когда я вынесу свое окончательное суждение.
Он медленно прошел через часовню, поклонился алтарю и встал на колени, повернувшись лицом к ней.
– Два дня назад я получил письмо от моего приемного сына, – тихо сказал он. – Он написал, что многим вам обязан. Я благодарен так, что и словами не выразить.
Она потупилась, краснея.
– Итак, вы вынесли окончательное суждение? Она пожала плечами:
– Окончательное? Не знаю. Разве кто-то, кроме Бога, может выносить окончательное суждение? И вы знаете Тиарнана гораздо лучше, чем я. Но по тому, что я вижу, знаю и чувствую, я согласна с вами: он не чудовище. Мир, сотворенный Богом, не чудовищен. И за то, какими мы стали от природы – как бы это ни случилось, – нас нельзя винить. Наша вина заключается только в нашем сердце и поступках, которые оно диктует. Так что я считаю, что жена Тиарнана боялась теней, а вы были правы перед Богом, когда не назначили Тиарнану епитимью за то, чем он был. Хотя с точки зрения мира он был бы в большей безопасности, если бы вы это сделали, но кто-то ведь должен смотреть на мир глазами Бога, с любовью, а не со страхом.
Жюдикель протяжно вздохнул и опустил голову.
– Вы дали мне больше, чем я ожидал, – проговорил он после долгого молчания.
– Это всего лишь мое мнение, – отозвалась Мари с улыбкой. – На него не следует полагаться.
Спустя несколько минут они все еще вели негромкий разговор, когда колокольчик у входа прозвонил снова. Оба оглянулись – и увидели, как в часовню входит сам Тиарнан. Потрясенный, он резко остановился. Мари, тоже пораженная его появлением, густо покраснела.
Жюдикель вскочил на ноги, перепрыгнул через ограждение, подбежал к Тиарнану и горячо его обнял.
– Слава Богу, что ты у нас снова в нужном виде! – с жаром сказал он, держа его за плечи и чуть встряхивая. – Слава Богу! – Тут он отступил назад и гневно нахмурился. – Зачем ты надел эту одежду?
На Тиарнане снова был зеленый охотничий костюм.
– Остальную мою одежду продали, – отозвался Тиарнан с кривой улыбкой. – Беспокоиться не нужно: я сегодня даже не один. Меня за дверью ждут два человека, и я еще должен радоваться, что смог уехать с таким немногочисленным сопровождением. Весь Таленсак хлопочет вокруг меня, словно нянюшка вокруг младенца.
– Отлично! – строго заявил Жюдикель. – Может быть, они не дадут тебе ошибиться.
– Я пришел сюда, чтобы поговорить с вами, святой отец, – неуверенно сказал Тиарнан. – Я не ожидал застать здесь леди Мари. Бог да хранит вас, леди. Вы ведь приехали сюда не одна?
– У меня есть сопровождающий, который вернется за мной через пару часов, – ответила Мари и прикусила губу, услышав, как чопорно звучит ее голос.
Заноза снова вернулась в ее сердце в Треффенделе, когда Тиарнан прикоснулся к ее лицу и сказал: «У вас глаза серые». Она не ожидала, что снова почувствует это беспокойство. В ночь его свадьбы она отказалась от всех надежд на брак с ним, и ей не приходило в голову, что его брак может быть признан недействительным. А теперь она боялась этой боли – и боялась его благодарности. Она не рассчитывала увидеть его до того, как он вернется в Нант ко двору.
– Мне можно будет занять его место? – быстро предложил Тиарнан.
– До самого Нанта, лорд Тиарнан? Я слышала, что ваше поместье нуждается в немалом внимании, и не думаю, чтобы вы захотели прямо сейчас уехать оттуда ко двору.
– Вчера вечером вернулся мой управляющий Кенмаркок, так что я стал более свободен. Мне можно ненадолго уехать ко двору. Я все равно собирался отправиться в Нант через пару дней, чтобы попробовать вернуть моего коня и вооружение. Леди Мари, если бы я мог оказать вам хоть какую-то услугу, я был бы более чем рад это сделать. Я знаю, скольким я вам обязан.
Мари стало трудно дышать.
– Лорд Тиарнан, я тоже многим вам обязана. Давайте скажем, что теперь мы квиты.
Жюдикель быстро переводил взгляд с Мари на Тиарнана и обратно, и теперь его строгое лицо осветилось доброй улыбкой.
– Может быть, сын мой, – весело предложил он, – если ты не торопишься исповедать свои грехи, мы могли бы пойти ко мне в хижину и разделить трапезу? Уже время обедать.
Когда они вышли из часовни, двое сопровождающих Тиарнана поспешно направились к ним, действительно напоминая обеспокоенных нянюшек. Тиарнан посмотрел на них с глубоким неудовольствием, а Мари прикусила палец, чтобы не засмеяться.
Эта пара отправилась с ними к Жюдикелю, прихватив с собой привезенную из поместья еду, и все пятеро уселись в огороде, где сладко пахло пряными травами. Они поели хлеба, сыра и вишен, запивая их козьим молоком. А потом Тиарнан сурово посмотрел на своих слуг и приказал им пойти присмотреть за лошадьми.
– И за лошадью леди Мари тоже, – добавил он. – Это гнедая кобыла, которая привязана поддеревом. Отведите их к ручью и напоите, а потом хорошенько почистите.
– Вы останетесь с Жюдикелем и чужестранной дамой? – подозрительно спросил один из слуг.
– «Чужестранную даму» зовут леди Мари Пантьевр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121