— Вы не выдадите меня за него насильно, отец, — добавила она негромко и уже совершенно спокойно.
Рольф понял, что она вновь находится во власти сна и на самом деле видит перед собой не его, а своего отца. Вот она вся съежилась, словно перед ударом:
— Нет, прошу вас…
Она вытянула перед собой руки, будто защищаясь, и заплакала. Ее жалобные всхлипывания проникали в самое сердце Рольфа. Он бросился к ней. Ему захотелось обнять ее, прижать к своей груди, изгнать кошмар, мучивший ее, постараться как-то развеять разыгрывавшуюся в ее сознании страшную сцену.
— Все в порядке, Кассия, — шептал он, крепко прижимая ее к своей груди.
Он держал ее в объятиях до тех пор, пока она не успокоилась. Кассия прильнула к нему, вцепилась руками в его рубашку, инстинктивно ища защиты. Ее всю трясло.
— Он сердится на меня. Мне страшно… Я никогда еще не видела его таким…
Рольф гладил ее по волосам:
— Успокойтесь, все в порядке. Он уже ничего вам не сделает.
— Нет, нет. Он возвращается с тростью. Он замахивается…
— Тише, — шептал Рольф ей в самое ухо, прижимая ее к себе еще крепче. — Я не позволю ему сделать вам больно.
Кассия вдруг дернулась и после этого обмякла.
— Кассия! Молчание.
— Кассия, вы меня слышите?! Она уткнулась лицом ему в грудь, поэтому, когда заговорила, голос ее был настолько приглушен, что он с трудом разобрал слова:
— Голова… моя голова… какая боль!.. Темно… так темно… Прошу вас, кто-нибудь, принесите свет! Я не могу находиться в такой темноте…
Рольф взял со столика у кровати зажженную свечу и поднес к лицу Кассии:
— Где ваш отец, Кассия? Он ушел?
— Нет, я все еще слышу его. Он сердится на меня.
— Что он делает?
— Просто стоит. В комнате есть кто-то еще. Они спорят. О каком-то письме, кажется… Этот человек хочет, чтобы отец отдал ему письмо…
— Кто это, Кассия? Кто разговаривает с вашим отцом? Вы его видите?
— Нет, слишком темно в глазах. Я ничего не вижу. Но у него знакомый голос. Похоже на… Она замолчала и обмякла в его руках. Рольф заглянул ей в лицо. Глаза ее уже были закрыты.
— Кассия?!
Она не ответила ему, но он видел, что она дышит: грудь ее чуть вздымалась и опускалась. Рольф уложил ее обратно на постель. Как только голова ее коснулась подушки. Кассия мгновенно свернулась калачиком. На нее было жалко смотреть. Лицо у нее было очень испуганное, она выглядела совершенно беззащитной.
Рольф не смог оставить Кассию одну в таком состоянии. Стараясь не потревожить ее, он прилег рядом с ней на кровать. Страшная сцена, только что разыгравшаяся в сознании бедной Кассии, ее полные ужаса, широко раскрытые и ничего не видящие глаза не выходили из головы.
«Боже правый! Каким надо быть мерзавцем, чтобы творить такое с собственной дочерью?! Зачем Сигрейв это делал? Бить женщину… немыслимо, этому нет и не может быть оправдания! Кассия была его родной дочерью, черт возьми! Его плоть и кровь!» — Рольф, как ни старался, не мог найти ни одного более или менее разумного объяснения такому поведению Сигрейва в отношении Кассии. Его счастье, что он уже мертв, ибо в противном случае Рольф убил бы его сам.
Ему вспомнилось то, о чем говорила спящая Кассия. Было очевидно, что она снова переживала в своем сознаний сцену, которая разыгралась в ту ночь, когда ее отец был убит. Она сказала, что слышит в комнате голос постороннего человека. Мужской голос. Кто бы это мог быть? Он вспомнил рассказ Кассии о той ночи. Она говорила, что потеряла сознание, а когда очнулась, то увидела отца уже мертвым. В комнате никого не было, даже дверь была заперта. Она сказала тогда, что понятия не имеет, кто мог проникнуть в кабинет. Но сейчас Кассия, наоборот, была уверена в том, что в кабинете, кроме нее и отца, находится еще кто-то: она ясно слышит мужской голос.
Возможно ли, что в то время, когда она лежала в кабинете на полу без чувств после избиения, в ее сознании невольно отложилось нечто такое, чего не видели глаза? Может быть, Кассия слышала, как убивали ее отца?
Всю ночь Рольф напряженно размышлял о том, каким образом он сможет вытянуть из нее эту информацию. И чем дольше он думал над этим, вспоминая ее сонный рассказ, тем больше приходил к выводу, что разгадка всего дела в самой Кассии. Осознанно или неосознанно, но она знает настоящего убийцу. Это сидит где-то глубоко в ее подсознании. Ему просто нужно найти ключик к этому ларцу.
Весь остаток ночи Кассия спала спокойно. Кошмар, похоже, больше не преследовал ее. Рольф неотступно находился при ней. Перед самым рассветом, когда солнце уже начинало подниматься из-за горизонта и первый неровный свет стал проникать в спальню через окна, у Кассии поднялась температура.
— Господи, как жарко!
Кассия оттолкнула от себя Рольфа и попыталась освободиться от одеяла:
— Пожалуйста… воды…
Рольф поднялся с постели и откинул с нее одеяло. Он приложил руку тыльной стороной ладони к ее щеке. Щека была не горячая, и он подумал, что все дело в том, что в спальне душно. Подойдя к окну, он немного приоткрыл его. Потом налил в чашку воды из глиняного кувшина, стоявшего на столике у двери. Когда он вернулся к постели, Кассия уже тихонько постанывала, голова ее металась по подушке. Волосы ее были влажные и прилипли ко лбу. Рольф вновь коснулся ее щеки. Теперь она горела огнем.
Он приподнял ее голову с подушки и поднес чашку с водой к самым ее губам. Ему удалось влить ей в рот несколько капель, перед тем как она вырвалась.
— Нет…
В комнату вошла служанка, держа в руках стопку чистого постельного белья. Увидев Рольфа, склонившегося над кроватью и держащего Кассию, она остановилась:
— Милорд?..
— Мне нужен таз с водой и полотенце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97