Раздался выстрел.
— В гавани Бостона сегодня «чаепитие»! — закричал кто-то.
Послышались тяжелые шаги. Шаги десятков людей. И ночь ожила.
«Мы, должно быть, выглядим забавно», — подумалось ему. Их было примерно пятьдесят человек, бегущих из тумана и темноты к кораблям сквозь зимнюю стужу. На первый взгляд их можно было принять за индейцев, поскольку они были обнажены до пояса, с затемненной до бронзового цвета кожей, в темных париках и разрисованные, словно вышли на тропу войны.
Они и вышли на своего рода войну, хотя и не были индейцами и кораблям они не несли смерть, хотя мечтали о гибели тираний.
Они спустились к трем британским кораблям, прибывшим в порт. и взобрались на них. Фредерик находился в задних рядах.
Лидеры «индейцев» были вежливы, они потребовали у капитанов лишь ключи от чайных трюмов.
— Давайте, ребята! — послышалась команда Фредерик все еще держался на расстоянии, глядя, как его друзья хотя и с извинениями, но укладывают на землю охранников После этого он присоединился к остальным. Каждый выполнял свою задачу.
В результате триста сорок ящиков с чаем были выброшены в море. В темноте ярко заполыхали факелы. Люди сделали свое дело быстро и беспрепятственно, поскольку британцы не ожидали подобной акции, а большинство жителей Бостона было на стороне нападавших.
Фредерик Бартоломью, печатник по профессии, спокойно смотрел, как тюки с чаем падают в море. Стоявший рядом приятель Джереми Даггин хмыкнул:
— Хорошенькая заварка получается, крепкая и бодрящая!
— Они ответят репрессиями, — напомнил ему Фредерик.
Немного помолчав, Джереми ответил:
— У нас нет другого выхода, парень. Никакого. В противном случае британцы так и будут продолжать шарить в наших карманах — Друзья, поторопитесь! Приберитесь на палубах, смотрите, чтобы все осталось в порядке. Мы пришли не для того, чтобы увечить капитанов и матросов, нам нужен был только чай. Давайте быстрее!
Акцию спланировали люди постарше. Молодежь с радостью выполнила то, о чем их попросили. Многие из юношей были студентами Гарварда. Для некоторых из них это была лишь забавная проказа.
Другие понимали, чем это может кончиться, но все как один делали то, что нужно, и, уходя, навели на кораблях порядок. Ключи были учтиво возвращены капитанам, — Уходим! — крикнул кто-то. — Дело сделано. Разбегайтесь!
Скоро; здесь будут солдаты!
— Пошли, что ли, Джереми! — позвал Фредерик. Они оба были грязные и замасленные, в кожаных бриджах и жилетках. Фредерика начала бить крупная дрожь. Здесь, на воде, было очень зябко.
— Да, поторопимся, приятель! — ответил Джереми.
Они спустились в лодки, на которых предстояло добраться до причала.
— И впрямь словно чайник! Гавань сегодня стала чайником! Она бурлит, в ней заваривается чай! То ли еще будет, увидите! — Это выкрикнул один из их предводителей, страстно, от всего сердца.
«Британская армия считается одной из лучших в мире. Если дойдет до войны, то…» — мелькало в голове у Фредерика.
Если их поймают…
Их слишком много. С ними весь Бостон, за исключением британских войск и горстки лоялистов. Но вот «индейцы» снова очутились на берегу. Они особенно не таились, направившись маршем к огромному старому вязу — «дереву свободы». Их не повесят за сегодняшнее.
Губернатор не сможет перевешать всех. Если британская власть и раньше думала, что Бостон наводнен мятежниками, то пусть теперь воочию увидит людей, возмущенных ее подлыми действиями.
— По домам, ребята! Здорово поработали! — выкрикнул один из лидеров акции.
Фредерик внутренне напрягся. Он еще не закончил с делами сегодняшней ночи. В то время как остальные начали потихоньку разбредаться по домам и излюбленным тавернам, Фредерик остался ждать у вяза.
Вскоре перед ним из темноты возникли двое. Один из них — Поль Ревье — был его коллегой, тоже печатником. Другой был богатый и почитаемый всеми Джон Хэнкок. Он доводился двоюродным братом известному патриоту Сачуэлю Адамсу, но к активному участию в патриотическом движении его подтолкнул захват англичанами его судна «Либерти». Хэнкок был мужчина приятной наружности, одетый в богато отделанный золотым кантом сюртук и такие же бриджи.
— Удалось достать оружие, Фредерик? — спросил Хэнкок.
Фредерик кивнул.
— Мы все еще надеемся, что до конфликта не дойдет, но «Сыны свободы» обязаны принять меры предосторожности уже сейчас, — пояснил Ревье.
Именно Поль Ревье привлек Фредерика к участию в движении.
Фредерик начинал у старика подмастерьем. Теперь они оба печатали памфлеты и листовки, призывавшие к независимости.
— Винтовки из Виргинии, сэр. Один мой добрый друг путешествует по западным графствам и скупает французское оружие у индейцев! — нервно выпалил Фредерик. Это уже не «чаепитие» — подобные действия считаются тяжкой изменой. — Фургон дальше по улице, около кладбища.
— Хорошая работа, Фредерик! А твой виргинец действительно настоящий друг. Иди вперед, а ребята незаметно последуют за тобой.
Если заметишь красный мундир — убегай. Сэм сказал, что кто-то нас предает, так что капитану Дэвису известно, что мы приобретаем оружие. Поспеши и будь осторожен!
Фредерик кивнул. Ему очень хотелось вернуться домой. Он всем сердцем верил в правоту их дела, так же как верил в любовь своей юной жены и в будущее новорожденного сына. Он уже пытался объяснить Элизабет, что именно ради их будущего Он идет с друзьями сегодняшней ночью. Они свободные люди. Они завоевали право представительства в 1215 году, когда бароны заставили короля Иоанна Безземельного подписать Великую хартию вольностей. Они полноправные англичане даже здесь, в колониях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120