И вдруг он послушался ее, осторожно опустил на кровать. Их глаза встретились, и Мелисанда удивилась с такой нежностью смотрел на нее викинг.
— Я уже говорил тебе, Мелисанда, я хочу толы тебя! — он ласково провел пальцами по ее губам.
— Как ты смеешь говорить мне это сейчас? — сдавалась она.
— Может, это и безрассудно… — предположил он.
— Это жестоко! — отрезала она.
Он улыбнулся и нежно потрепал ее по щеке. Она отвернулась и с тоскою поглядела на дверь. Больше всего на свете ей хотелось сейчас уйти, убежать отсюда. Ей та хотелось этого!
— А, дверь! Свобода! — пробормотал он. Их взгляды встретились.
— А если я убегу?
— Ну что же, если ты убежишь, то я тебя, конечно, найду и притащу обратно за волосы, — насмешливо произнес он.
Нет, он не притащит ее сюда за волосы. Она просто сумеет убежать отсюда.
— А если я не убегу? — спросила она, затаив дыхание.
— Ну, в таком случае… — он неожиданно прикоснулся к ее телу у выреза туники. Она хотела уклониться, но он поймал ее; туника скользнула ниже, обнажая грудь. Конар с удивлением посмотрел на Мелисанду.
— Я попросил бы тебя сидеть спокойно, я вовсе не хочу с тобой бороться, — объяснил он.
— Чем дальше, тем хуже! — возмутилась Мелисанда.
— Нет, леди, нет же! — чем дальше, тем лучше! поправил он.
Его губы нашли ее, он начал медленно ласкать тело, разжигая в нем уже знакомый Мелисанде пламень.
…Она немного поспала, пока он собирался в дорогу.
Потом сквозь сон почувствовала, что он дотронулся до ее руки. Она тяжело вздохнула и отвернулась.
— Оставь меня.
Но он притянул ее к себе и начал целовать; она возмущенно вырывалась.
— Если ты снова начнешь это издевательство, я клянусь, ты будешь жестоко наказан!
— Клянитесь, леди, но подымайтесь. Мы зря теряем время. Пора ехать. Море не всегда бывает благосклонно — лучше бы нам воспользоваться отливом!
С этими словами он вышел. Скоро она услышала звуки льющейся воды — граф изволил умываться.
Внезапно ей в голову пришла мысль, от которой она окончательно проснулась. Его слова… они были нежные и теплые. И дышали любовью.
И она возвращается домой.
Она так соскучилась по дому, что готова была отдаться хоть дьяволу, лишь бы оказаться на родине.
Глава 15
Ей было очень жаль расставаться с людьми, к которым она уже успела привязаться, но радость возвращения домой настолько переполняла ее, что все остальные чувства казались незначительными.
Ладьи Конара все еще находились в удалении от берега, но она больше не в силах была терпеть. Он остановил ее возле самого борта.
— Сударыня, не спешите! Вы испортите платье!
— Что-то ты не очень заботился о нем в спальне, когда рвал его в клочья, — возмущенно парировала она. — Ничего не случится, если я замочу подол.
Он громко выругался, а потом вдруг подхватил ее на руки, легко перемахнул через борт ладьи и перенес через мелководье, доставив, наконец, на родную землю.
В крепости давно уже заметили их прибытие, и на берегу собралась толпа встречающих. Как только Конар опустил ее на песок, она, не чуя под собой ног, побежала навстречу Мари де Тресси, ожидавшей ее с распростертыми объятиями.
— Мелисанда, Мелисанда, сударыня, а как выросла — совсем взрослая стала!
— Ах, Мари, как я соскучилась по тебе!
Однако ей не долго пришлось обниматься с Мари, следом за ней прибежали и Филипп, и Гастон, и многие другие — старые друзья и слуги ее отца.
Поприветствовать ее явился Свен, и она поздоровалась с ним хотя и сердечно, но несколько скованно, гадая, как он хозяйничал здесь в ее отсутствие. Однако она постаралась отбросить грустные мысли, равно как и не обращать особого внимания на то, что следом за ними на берег высадилась Бренна, тоже совершившая это плавание.
— А где же Рагвальд? — нарочито громко спросила она у Филиппа. Тот улыбнулся и подался в сторону, уступая дорогу ее старому наставнику, который со слеза ми на глазах прижал Мелисанду к груди.
— Крепость показалась мне пустыней в твое отсутствие, дитя мое, — воскликнул он, не выпуская из объятий.
— Весь мир казался мне без вас пустыней, дорогие мои, — отвечала она.
— Давайте же поскорее вернемся, друзья, — предложил Рагвальд, продрогший на холодном влажном ветру. — Мы привели с собой еще одного твоего старого друга, с чьей помощью ты легко преодолеешь любое расстояние, — восторженно добавил Рагвальд. Он обернулся в сторону молодого грума, одетого в костюм грубой домотканой шерсти. Мальчик выступил вперед, ведя под уздцы Героя.
Невольно вскрикнув от радости. Мелисанда подошла к скакуну и погладила бархатную морду. Благородное животное отшатнулось от неожиданности, но тут признало свою хозяйку. Подавшись вперед, жеребец потерся мордой о ее плечо. Она радостно рассмеялась.
— Ах, Герой, ты все еще помнишь меня!
— Не похоже, чтобы он тебя позабыл, — послышалось за ее спиной.
Конар. Он снова стоял вплотную за ней. Как всегда. Она скрипнула зубами, вспомнив его заверения за пиршественным столом прошлым вечером, что отныне ей понадобится боевой конь.
Внезапно глаза ее наполнились слезами обиды. Можно подумать, что она сию минуту собирается отправляться на войну! Неужели непонятно — она наконец-то вернулась домой. И больше всего нуждается в мире и отдыхе. Пусть только попробует после всего, что было с ними, попытаться лишить ее счастья прокатиться на жеребце.
Она невольно опустила отяжелевшие от слез ресницы и вся напряглась, снова услыхав его голос:
— Ну же, сударыня. Позвольте подать вам стремя.
— Благодарю, — осторожно отвечала она, с недоверием взглянув на него.
И вот она уже в седле. Она с нетерпением ждала, когда же, наконец, бросит якорь шедшая самой последней ладья Конара — он построил ее специально для того, чтобы везти в ней своих лошадей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100