Он по-прежнему не поворачивался.Разоблачившись наконец, Рина скользнула под одеяло и легла к Килу спиной. Но хотя усталость навалилась на нее тяжелым бременем, глаза отказывались закрываться. Ну почему дело у них всякий раз кончается ссорой? Ведь ничего ей не хотелось так сильно, как утонуть в его объятиях. Но он отказывается воспринимать ее всерьез, вот и приходится давать отпор.— Рина?На какой-то миг ей показалось, что этот негромкий, хрипловатый голос лишь послышался ей, но он повторился:— Рина?— Что? — выдохнула она, уверенная, что уж собственный голос непременно выдаст ее тайные желания.— Извини меня.— Извинить-то извиню, — горько вздохнула она, — но ведь ты все равно мне не веришь.— Этого я не говорил.— Ну а кто сказал, что все это мои фантазии, что обыкновенную беседу я превратила чуть не во всемирный заговор?Кил замолчал, и в молчании этом Рине почудилось что-то странное, однако повернуться к нему лицом она все же не решалась.Зато он повернулся. Почувствовав на волосах, а потом на щеках, на ладонях его твердые, но ласковые пальцы, Рина вздрогнула и чуть не заплакала.— Да верю я тебе, Рина, верю. Положим, доктор Тривитт и Джоан Кендрик действительно что-то затеяли, вступили в какой-то сговор. Ну и что с этим поделаешь? Не могу же я отправиться к ним и потребовать, что они все выложили. Да меня просто на смех поднимут. Так что забудь обо всем этом и держись от них подальше. Ладно?Ну уж нет, подумала Рина. Если тебе. Кил Уэллен, наплевать на происходящее, то мне нет. И я сама до всего докопаюсь. Но вслух она напряженно произнесла:— Ладно.Кил все еще тихонько поглаживал ее, явно не желая прекращать это занятие, но Рина по-прежнему не решалась повернуться.— Ну что ж, — негромко вздохнул он, — спи, — слегка отодвинулся и вновь повернулся к ней спиной.Рина пролежала довольно долго, ведя мучительную борьбу с самой собой. Она злилась на него, но и любила, и хотела.— Кил?— Да?Рина все-таки повернулась, подвинулась к нему и, приподнявшись на локте, посмотрела через плечо прямо в его суровое лицо.— Я… Мне не хочется спать.Он тоже повернулся, встретился с ней взглядом и расплылся в довольной улыбке:— Ну что ж, миссис Коллинз, тогда милости прошу! — И, отшвырнув простыни, без труда приподнял ее и буквально втащил на себя.Рина широко распахнула глаза от изумления и радости. Кил хочет ее, в этом нет никакого сомнения, он готов к любви. А она-то думала, что он просто лежит рядом, совершенно равнодушный к ее присутствию.— Ну что, хочешь еще раз «использовать» меня, а? — Улыбка у него сделалась еще шире.Ну вот… теперь ей выпадает возможность признаться, как много он стал для нее значить. Три коротких слова, больше не надо.— Если не возражаешь, — скромно потупившись, ответила она.Он порывисто провел обеими руками по ее рассыпавшимся по спине волосам.— В таком случае еще раз — добро пожаловать, дорогая. Чувствуй себя как дома.— Кил… — прошептала она. Он притянул ее к себе, но не вплотную — чтобы в глаза заглянуть. Потом и это расстояние исчезло, и она почувствовала прикосновение его губ. Первый поцелуй совсем легкий, едва ощутимый. Дразнящий. Обещающий.Язык его легко пробежался по ее губам, затем раздвинул их, тронул зубы, решительно толкнулся внутрь. Рина глухо застонала и, уже не ничего не утаивая и не сдерживаясь, страстно откликнулась на поцелуй. Руки ее обвились вокруг него, пальцы запутались в его густых волосах. Одно прикосновение к ним воспламеняло.Ладони его мягко, но настойчиво легли ей на плечи, пробежались по бокам, спустились к ягодицам, наслаждаясь бархатом кожи. Они двигались вверх-вниз, вниз-вверх, вызывая сладкий жар, и вот уже все тело загорелось от этих жгучих прикосновений.Вдруг он резко оторвался от нее и отодвинулся на свою сторону кровати. С легкой улыбкой поцеловал, скорее даже клюнул ее в губы, как бы слизнув с них влагу.Словно наблюдая за собой со стороны, он притронулся к ее шее, провел по ключицам, ощутив пальцами ответную дрожь. Прикрыл ладонями грудь, нежно погладил ее, не прикасаясь, однако, к соскам. Это лакомство не для рук — для губ предназначено. Он опустил голову. При первом же прикосновении Рина застонала и выгнулась всем телом, истосковавшимся по мужской ласке.Но теперь пора ожиданий и голода кончилась. Он вбирал губами ее кожу, покрывал ее тело легкими укусами, туг же слизывая их следы.Рина изо всех сил вцепилась ему в волосы. И как это, смутно пронеслось у нее в голове, ему удалось так быстро зажечь ее. Но тут же все мысли растворились в головокружительном вихре желания.Пока его губы, зубы и язык занимались соблазнительно отвердевшими сосками, руки продолжали свое путешествие: костяшки пальцев вдавливались в мягкий, податливый живот, ладони поглаживали бедра, впитывая сладость этого роскошного тела. Ничто, с восторгом подумал Кил, не может так возбудить мужчину, как откровенное, безоглядное желание любимой женщины. Она не просто красива. Она вся — движение. Порыв. Текучее совершенство. Есть нечто экзотическое в изгибе и содроганиях ее тела, когда любое движение лишь разжигает и без того бьющее через край желание.А ее запах, а вкус кожи… они навсегда останутся с ним. Это терпкий аромат, это вкус, это свет неба и солнца, но только есть еще во всем этом и нечто соблазнительно-женское. Благодарный уже за то, что такая женщина существует на свете. Кил на мгновение положил голову в ложбинку между двумя холмами, скосив глаза на собственные пальцы, ласкающие нежную кожу на внутренней стороне бедер. Заметив, как дрожь пробежала по ее длинным ногам, он счастливо заулыбался.— Кил… — прошептала Рина и, словно вспомнив внезапно о скромности, согнула ноги в коленях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91