Рина почувствовала, что кровь так и отхлынула от лица. Она ведь действительно не предохранялась. Дура. Идиотка. Правда, у нее есть веские оправдания — чума, усталость, страх, потребность, чтобы кто-нибудь был рядом.Да, оправдания хороши, но факт остается фактом. Вела она себя как страус, спрятавший голову в песок.Рина закрыла глаза и попыталась взять себя в руки.— Юмор ваш, конгрессмен, совершенно неуместен. Лично мне беспокоиться не о чем. Физиология есть физиология, а считать до десяти я умею.— Как я погляжу, ты уверена в себе? — прищурился Кил.— Разве я говорю непонятно?— Ладно, давай рассуждать чисто гипотетически. Что, если… Если?— Никаких если.— Так не бывает.— Знаешь что, иди-ка ты к черту. Я же сказала: детей у меня не будет.— Что, аборт сделаешь?Рина оторвала от него взгляд и посмотрела на море. Произнести «да» она не отважилась и просто кивнула. Неужели я обманываю себя, а заодно и его, подумала она? Или все так и будет? А может, я по-прежнему прячу голову в песок, уверяя себя, что все обойдется? Кажется, в счете она действительно не ошиблась.Кил внезапно стиснул пальцами ее затылок и яростно прошептал прямо в ухо:— Ну, если это мой ребенок, об аборте забудь.От боли у Рины даже слезы на глазах выступили. Она попыталась высвободиться и хоть искоса посмотреть на него.— Знаете что, конгрессмен, возвращайтесь-ка лучше в Вашингтон да загляните в законы… — начала она, но, почувствовав, что пальцы сжались еще сильнее, замолчала.— Это, может быть, тот единственный случай, когда на законы мне наплевать, — воинственно заявил Кил.— Ладно, отпусти меня. Разговор ведь чисто гипотетический. И вообще оставим эту тему.— Не оставим, если…Кил не договорил, так как именно в этот момент раздался еще один, явно обеспокоенный голос.— Э-э… прошу меня извинить, конгрессмен. — Тони Винтон, судовой интендант, смущенно переминался с ноги на ногу. Бледность мгновенно сменилась у Рины пунцовой краской: она только сейчас сообразила, что этот малый уже не в первый раз пытается прервать их интересный разговор.— В чем дело. Тони? — ровно спросил Кил, и только Рина могла бы уловить в его голосе сдержанное раздражение.— Я нашел это у себя на столе, сэр. — Тони извлек из нагрудного кармана конверт и протянул его Килу. — Не знаю, кто его оставил, но тут ваше имя и пометка срочно. Мне страшно неловко беспокоить вас, но, учитывая все, что произошло…— Все в порядке. Тони, спасибо.Тони смущенно улыбнулся и поспешно удалился. Кил нахмурился, помедлил секунду и вскрыл конверт.Увидев, что у него желваки выступили на скулах и губы сжались в тонкую линию, Рина обеспокоенно спросила;— Что там? — И сразу же ощутила такой холод в спине, будто солнце погасло.— Что? — Кил оторвал взгляд от письма и посмотрел на нее. Похоже, он даже забыл о ее присутствии.— Что там? — настойчиво повторила Рина.— Ничего. — Кил встал и сложил листок вчетверо. Рина вскочила вслед за ним и схватила его за руку.— Кил…— Оставь меня, ради Бога, в покое, — резко бросил он и, повернувшись, зашагал к капитанскому мостику.Не находя себе места от тревоги, Рина устремилась за ним.— Кил, ты куда? Ну скажи же, что случилось.Он грубо стряхнул ее руку.— Ничего не случилось. Иди загорай.— Не хочу я загорать.— В таком случае сыграй в карты. Или почитай. В общем, займись чем-нибудь, только не приставай.— Но куда ты?На сей раз он остановился и пристально, оценивающе и даже как-то безжалостно посмотрел на нее.— Поищу себе на ужин партнершу поприятнее, — холодно объявил он.Рина так и застыла на месте. Потрясенная, она даже не могла скрыть боли, которую он ей причинил, — затуманившиеся глаза выдали.— Ну что, теперь позволишь мне уйти? — насмешливо спросил он, склоняясь перед ней в шутовском поклоне.Не говоря более ни слова, Рина выпустила его локоть и, круто повернувшись, горделиво подняла голову и прошествовала по палубе назад, на нос. Только вот шла она, ничего перед собою не видя.О Боже! Кила буквально мутило. Никогда ему не забыть, как Рина посмотрела на него. Но ведь он должен, просто обязан был хоть как-то от нее отделаться. Невидимый противник — а он-то еще надеялся и даже молился, чтобы тот существовал лишь в воображении — наконец ударил, и удар этот оказался тяжел. Куда более тяжел, чем представлялось Килу даже в самых страшных видениях.Решительно обогнув капитанский мостик, он направился в небольшой кабинет, ставший в последние недели его рабочим помещением. Войдя, он сразу запер дверь и поднял трубку телефона, соединявшего яхту с берегом. Оператор откликнулся немедленно.— То, что вы сейчас услышите, — предупредил его Кил, — не должен знать никто. Никто, ясно?— Да, сэр.Кил доверял этому действительно умевшему молчать знавшему свое дело человеку. Похвально, конечно, однако в данный момент это доверие ничуть не успокаивало Кила.С Белым домом его соединили сразу же: горячая линия все еще действовала. Кил заявил, что ему нужно переговорить с высшими лицами государства. Он легко себе представил происходящее там, в Вашингтоне. Все так же, как в тот день, когда на землю рухнул «Боинг», только его, Кила, там нет.Он здесь. Все в его руках. И это все он не выпустит из рук до конца. Он будет отдавать приказания и держать руку на пульсе. И с Божьей помощью доведет дело до победного конца.— Мы все здесь. Кил, — послышался в трубке голос президента. По его тону Кил понял: тот чрезвычайно обеспокоен. Президент знал, что Кил не будет зря гнать волну. Видно, положение действительно критическое.Кил начал читать письмо:«Главам государств и правительств — через посредство члена конгресса США Кила Уэллена.Недавняя вспышка бубонной чумы на борту яхты «Сифайр» не была досадной случайностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91