Не успели ему ответить, как с крыльца прозвучал еще один голос — женский, прерывающийся от ярости:
— Послушайте, вы, ваши пули никогда не достигнут цели! Несмотря на опасную ситуацию, Джеймс едва не улыбнулся, увидев, как Тила вышла на крыльцо, встала рядом с Джарретом и прицелилась в солдата из «кольта». Волосы огненными волнами падали ей на плечи. Она стояла в ночной сорочке — высокая, гордая и… босая.
— Господин Маккензи, мисс Уоррен! — взволнованно проговорил тот солдат, что связывал руки Джеймсу. — Сегодня мы не будем стрелять. Нас еще ждут сражения и опасности, ребята! — обратился он к солдатам, а потом взглянул на Джаррета. — Мы не дикари. — Переведя взгляд на Джеймса, солдат добавил:
— Я воюю уже почти два года и должен признать, что не видел человека более жестокого, чем Уоррен. Сегодня он был жесток даже с собственной дочерью. Мы уезжаем. Солдаты, вперед!
— Заберите тело майора, — сказал Джаррет. Тело Уоррена перебросили через седло его коня. Солдаты направились вниз по улице.
Но тот, кто чуть не стал палачом Джеймса, не желал уступать. Повернувшись в седле, он крикнул:
— Джаррет Маккензи, вы тоже угодите в тюрьму! Обо всем этом узнает Джесэп, а от него вам не спрятаться.
— Я и не собираюсь прятаться.
К Джеймсу подъехал молодой солдат:
— Меня зовут Нунан, сэр. Если вам понадобится свидетель, вызовите меня. Джеймс кивнул:
— Спасибо, Нунан.
— Вашему брату и вашей… э… мисс Уоррен не удастся долго сдерживать натиск солдат, Маккензи. Вам лучше поскорее убраться.
— Спасибо.
Нунан улыбнулся, отсалютовал, повернул коня и последовал за солдатами.
Через несколько минут стук копыт смолк. Джеймс посмотрел на брата.
— Спасибо! Я боялся, что они проломили тебе голову. Ты чертовски хороший брат и пришел в сознание… в самое подходящее время.
— Едва не опоздал, — усмехнулся Джаррет. — Никогда не слышал, чтобы кому-то удавалось выскользнуть из петли.
— Они не умеют завязывать узлы. — Джеймс улыбнулся Тиле:
— А ты… ты самый свирепый воин из всех, кого я видел. Джаррет, ведь она может и войну закончить, а?
— Или начать новую, — пошутил Джаррет. — А теперь послушай меня: тебе действительно нужно убраться отсюда. Джеймс кивнул и посмотрел на Тилу.
— Страх пройдет. — Он обратился к брату:
— Она и ребенок будут в безопасности?
— Конечно. Но я не уверен в твоей безопасности. Едва ли мне удастся справиться с целой армией. Поэтому, пожалуйста, уходи отсюда.
Тара бросилась к Джеймсу и обняла его:
— Джеймс, он прав. Господи, ты жив, уцелел, но тебе снова грозит опасность! Уходи, прежде чем они придут за тобой.
— Хорошо, я уйду. — Он быстро обнял ее. — Дженифер…
— Ты не успеешь повидаться с ней. Верь мне, мы любим девочку и позаботимся о ней.
— Тила… — Джеймс вдруг заметил, что она исчезла. — Где Тила?
— Джеймс, не волнуйся, — сказала Тара. — Мы любим и ее…
— Джеймс! — Тила вышла на крыльцо. Она успела сменить ночную сорочку на амазонку и сапоги для верховой езды.
Подбежав к Джеймсу, Тила обвила руками его шею и пылко прильнула к его губам.
— Тила, я должен бежать…
— Знаю.
— Ты поняла, что твой отец…
— Мой отчим мертв. Но ты, Джеймс, ты жив!
— Однако должен уйти…
— И я.
— Что?!
— Я иду с тобой.
— Тила, мне предстоит трудный и долгий путь, а ты носишь нашего ребенка.
— Я выдержу все, Джеймс Маккензи. Помнишь, я говорила тебе, что многое могу вынести, но сейчас мне страшно отпускать тебя. Я справлюсь со всем, только не с разлукой с тобой.
— Тила, ты не понимаешь…
— Нет, Джеймс, понимаю.
— Но наш ребенок…
— Джеймс, я сильная, и наш ребенок тоже сильный. Я уверена в этом. Я не стала бы рисковать его жизнью.
Он беспомощно посмотрел на Джаррета и Тару:
— Как мне быть?
— По-моему, Тила знает, что делает, — отозвался Джаррет.
— И она очень выносливая, — сказала Тара.
— Да, на редкость выносливая, — согласился Джаррет. Джеймс взглянул в прекрасные зеленые глаза Типы.
— Возможно, нам придется бежать днем и ночью, можем голодать. Нам предстоит скитаться много лет, жить в лесах и болотах. Готова ли ты на это?..
Она кивнула.
— Джеймс, не задерживайся, — напомнила ему Тара.
— Поспешите! Ради Бога, бегите к конюшне, берите лошадей и в путь. — Джаррет заметно нервничал. Джеймс взял Тилу за руку:
— Неужели это серьезно? Неужели ты убежишь с изгоем, навсегда расстанешься с уютом и спокойной жизнью? Тила замерла.
— Тила, я и не жду этого от тебя, — быстро прошептал он. — Ты наконец освободилась от Уоррена. Я вернусь, когда минует гроза, буду любить нашего ребенка…
— Ну, тогда скажи это и мне.
— Что? — удивился Джеймс. — Я же сказал, что буду любить нашего ребенка…
Она вздернула подбородок:
— Нет, не только ребенка, Джеймс. Меня! Я пойду за тобой куда угодно, Джеймс Маккензи, Бегущий Медведь. Я готова спать в лесах и болотах, но скажи хоть раз, скажи, что любишь меня!
Джеймс вздохнул с глубоким облегчением.
— Я люблю тебя, Тила. Я боялся этой любви, но я люблю тебя всем сердцем, больше всего на свете. Любовь к тебе вытеснила из моей души ненависть и боль, ослепившую меня. Я люблю тебя. Ты нужна мне. И я сомневаюсь, что выживу без тебя.
Ее глаза просияли от счастья.
— О Боже! Я пошла бы за тобой в ад, если бы ты попросил!
— Это и может стать адом, — мрачно заметил Джаррет, — если вы сейчас же не уедете.
Джеймс нежно сжал ее руку:
— Тила, ты все же не представляешь, что значит жить в лесу…
— Я жила там!
— Джеймс! — воскликнул Джаррет. — Когда они явятся сюда, мы с Тарой попытаемся выиграть время, но, ради Бога, дай нам возможность добиться правды.
— Уезжайте! — взмолилась Тара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114