Однажды Л. призналась, что «все вре
мя» думает (я попросил выразиться поточнее, и она сказала, что примерно ра
з в три недели) о неприятном анекдоте, который кто-то рассказал ей в одинн
адцать лет: «В.: Как выглядит идеальная женщина? О.
ладонь поднимается на уро
вень пояса.
: Ростом вот такая и с плоской головой, чтоб было куда ставить пивную
кружку». Л. добавила, что всего два-три года назад перестала несколько раз
в неделю вопреки своему желанию вспоминать загадку, которая не давала е
й покоя с десяти или около того лет:

Раз я на ярмарку шел в Аберди
н.
Вдруг мне навстречу один господин -
Был очень толстым и радостным он.
Следом за ним шло четырнадцать жен,
У каждой жены в руке по лукошку,
В каждом лукошке Ц четырнадцать кошек,
У каждой кошки в зубах по котенку.

Задумался я и стал в сторонку
:
Так сколько же кошек,
Котят и лукошек
Взял господин
С собой в Абердин?
Загадка из сборника «Рифмы Матушки Гусыни», пер. И. Родина. Ц П
рим. пер.


Каждые полтора месяца, продолжала рассказывать Л., она с удовольствием в
споминала описание желтой комнаты из «Даниэля Деронды», хотя раньше не п
редставляла себе классическую викторианскую обстановку такого цвета.
А я вообще ни о чем таком не думал!
Это уже не так. С тех пор как Л. рассказала мне
загадку про Абердин, та прочно заняла место в моей карусели мыслей; меня р
аздражает, что отвечать на вопрос следует: «нисколько, глупый, Ц этот гос
подин шел из Абердина!», потому что (а) «навстречу» на дороге человек может
попасться, только если вы идете в противоположных направлениях; (б) неизв
естно, то ли четырнадцать жен принадлежали этому толстому и радостному г
осподину, то ли за ним шли чьи-то посторонние жены, и он был толст и радосте
н из-за подобного жизненного положения. Таким образом, я беспокоюсь о том
, насколько озадачит эта загадка ребенка, если в семье принято загадыват
ь такие; интересно, понравилась бы мне такая путаница, если бы я узнал ее в
детстве (скажем, вместо Джека и Спота с их фургоном); какими намерениями ру
ководствовался сочинитель, в каком жизненном положении находился он ил
и она Ц обо всем этом я размышляю приблизительно девятнадцать раз в год.

Мы с Л. хорошо знали друг друга; мы чувствовали, что во многих важных
отношениях похожи, мы радовались и огорчались вместе, но таблицы повторя
ющихся мыслей и периодичности в среднем диапазоне частот у нас не имели
почти ничего общего.
Помимо периодичности отдельных внутренних мыслей, существовала в отде
льной плоскости и зависимая от них периодичность разговоров Ц при встр
ече и по телефону. 20 раз за год мы с Л. говорили о том, что женщины в кинокомед
иях почти всегда играют ту же роль, что и комики-мужчины. 25 раз в году мы спо
рили о том, что было бы, если бы мои родители не развелись, а ее, наоборот, не
остались бы вместе. 50 раз в году мы обсуждали влияние распущенности на обл
ик и личность, приводя примеры из жизни ее подруг и нашей собственной. Чер
ез день мы беседовали о том, в каком городе или районе хотели бы жить и в ка
ком доме поселились бы, будь мы богаты. Решительные действия имели перио
дичность, равную 4-м; передача умственных способностей по наследству Ц 12-
ти. Дважды за лето мы спорили о том, могут ли не сочетаться цвета в природе.
Когда эта тема вновь всплывала, мы смутно чувствовали, что нам она знаком
а; почти всегда она возникала (то есть оказывалась достойной обсуждения)
только после того, как мы напрочь забывали наши прежние мнения по этому п
оводу Ц безотносительно и расплывчато мы припоминали, что было сказано
в прошлый раз, но часто менялись местами, каждый с большим энтузиазмом пр
иводил те аргументы, которые казались ему более свежими, и считал неубед
ительными свои прежние доводы.
На сферу разговоров влияли и другие периодичности: общенациональный 15-л
етний цикл разнообразных журналистских сенсаций; общие поправки и маят
никовые гиперреакции; и самое главное Ц периодичность библиотек и клас
сической серии «Пингвина», замедленное, вековое возрождение и угасание
интереса к некоторым вопросам или образам мышления, переосмысление пре
вратно понятых истин, изложенных в новой стилистике.
Я думал, что во всех этих плоскостях чередование пренебрежения и внимани
я к той или иной мысли подобно циклу покрывания воском и полировки, пригл
ушения и усиления глянца, шлифовки промежуточных слоев и нанесения новы
х Ц все это происходило в долгие периоды забвения. Вот и сейчас, уже в 6-й р
аз за 2 рабочих недели, я уделил на пару минут внимание одной мысли Аврелия
, умещающейся в единственную фразу, тем самым ненадолго перевел мысль из
искусственного «пингвиновского» хранилища в сферу живой памяти, и если
не считать пребывания ее у меня в голове, возможно, в эти минуты этой же мы
слью больше не задавался никто Ц не только во всем городе, но и в целом ми
ре. Сегодня же, впервые за 20 лет, два обособленных события напомнили мне о з
авязывании шнурков (3 события Ц если считать мгновенный прилив гордости
непосредственно перед разрывом шнурка), средняя периодичность мыслей о
которых составляла примерно 1/10 в год Ц хотя число вводит в заблуждение, п
оскольку, как я уже решил, следует брать для таблицы средневзвешенную ча
стоту за краткие периоды Ц скажем, за 5 лет, для большей показательности,
по крайней мере до смерти. Но невозможно предсказать, которая из 2 мыслей,
об Аврелии или шнурках, займет более высокое положение в сводной таблице
периодичностей после моей смерти
Сейчас я уже абсолютно уверен, что более выс
окий рейтинг получили бы шнурки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56