И обнар
ужил, что не сохранил ни единой конкретной энграммы завязывания одного и
ли двух шнурков, датированной позднее моего четырех-пятилетнего возрас
та, в котором я впервые приобрел соответствующие навыки. Эмпирические да
нные более чем за двадцать лет пропали навсегда, на их месте остался проб
ел. Но я считаю, это характерно для жизненных моментов, запоминающихся ка
к крупные прорывы: в памяти остается решающее открытие, а не его последую
щие применения. Так или иначе, три первых важных прорыва моей жизни Ц а я
приведу здесь весь список:
1. завязывание шнурков
2. зашнуровывание обуви крест-накрест
3. умение при завязывании шнурков упираться рукой в теннисную туфлю
4. чистка языка вместе с зубами
5. пользование дезодорантом уже после того, как оделся
6. открытие, что подметать забавно
7. заказ резинового штампа с моим адресом, чтобы усовершенствовать проце
сс оплаты счетов
8. решение, что клеткам головного мозга положено отмирать Ц
имеют прямое отношение к завязыванию шнурков, и я не считаю этот факт чем-
то из ряда вон выходящим. Шнурки Ц первые машины для взрослых, управлени
ем которыми нам приходится овладевать. Учиться завязывать шнурки Ц сов
сем не то, что наблюдать, как кто-нибудь из взрослых загружает посудомойк
у, а потом ласковым голосом спрашивает, не хочешь ли ты закрыть дверцу и по
ставить регулятор (с его неприятным скрежетом) на «мытье». Все это выгляд
ело фальшиво Ц в отличие от случаев, когда взрослые учили нас завязыват
ь шнурки: для них встать на колени Ц не шутка. Несколько раз я безуспешно
пытался приобрести полезный навык, но только после того, как мама постав
ила лампу на пол, я отчетливо увидел темные шнурки новых ботинок и научил
ся управляться с ними; мама объяснила, как придавать форму изначальному
узлу, который начинался высоко в воздухе в виде непрочной сердцевидной п
етли, и сжимался, если потянуть вниз за пластмассовые наконечники шнурко
в и превратить узел в перекрученное ядро длиной три восьмых дюйма; она же
показала, как перейти от азов к основной веревочной семядоле, которая, ка
к выяснилось, не настоящий узел, а его иллюзия, фокус со шнурочными тесемк
ами, при котором их части складываются друг с другом и закрепляются врем
енным перекрутом: внешне все это выглядит и функционирует, как узел, но на
самом деле представляет собой удивительную взаимозависимую пирамидал
ьную структуру, которая гораздо позднее начала ассоциироваться у меня с
о строками Поупа:

Нуждается в опоре виноград;

Ты вместе с ближним крепче во сто крат.
Александр Поуп. «Опыт о человеке», пер. В. Мик
ушевича. Ц Прим. пер.


Лишь через несколько недель после усвоения базового навыка отец помог м
не совершить второй крупный прорыв Ц когда добросовестно показал мне, к
ак одну за другой затягивать перекладины шнурков, начиная от мыска ботин
ка и продвигаясь вверх, поддевая каждую букву X указательным пальцем, что
бы вознаграждением, когда доберешься до самого верха, стала неожиданная
длина шнурочных хвостов, которые предстоит связать, и в то же время нога т
уго спеленута и приведена в состояние полной боеготовности.
Третий прорыв я совершил сам посреди детской площадки, когда, запыхавшис
ь, остановился завязать теннисную туфлю
Узлы на теннисных туфлях заметно отличают
ся от узлов на ботинках: когда на первых в конце процесса затягиваешь две
шнурочных петли, логика завязывания узла становится непостижимой, в то в
ремя как на ботинках даже после затягивания узла можно мысленно повтори
ть его путь, словно катаясь на «американских горках». Легко представить,
как узел на теннисных туфлях и узел на ботинках стоят бок о бок и дают торж
ественную клятву: ботиночный узел произносит каждое слово как граммати
ческую единицу, понимая его не просто как звук, а узел на теннисных туфлях
тараторит, не разделяя слов. Огромное преимущество теннисных туфель Ц в
прочем, одно из многих Ц в том, что если туго зашнуровать их, надев на босу
ногу, проносить весь день, хорошенько вспотеть и снять перед сном, сбоку н
а ступнях останутся красноватые отпечатки оправленных в хром отверсти
й, похожих на иллюминаторы жюль-верновской подлодки.
, ткнулся губами в занимательно попахивающую коленку, увидел крупн
ым планом муравейники и отпечатки других туфель (у самых лучших, кажется,
«Кедз» или «Ред Болл Флайерз», периметр состоял из асимметричных треуго
льничков, а несколько впадин в центре отпечатывались в виде ровненьких к
урганчиков пыли) и обнаружил, что завязываю шнурки машинально, не сосред
оточиваясь, как раньше, и самое главное Ц за прошедший год, с тех пор как я
освоил азы, у меня вошли в привычку два моих собственных приема, которым м
еня никто не учил. Во-первых, я придерживал большим пальцем предваритель
но туго натянутый шнурок, во-вторых, на заключительной стадии процесса о
беспечивал собственной руке устойчивость, прижимая средний палец к бок
у туфли. В данном случае прорывом стало осознание того, что я лично усовер
шенствовал технику в той области, которую никто не считал нуждающейся в
усовершенствованиях: я подогнал под себя уже отшлифованную процедуру.


Глава третья

Продолжился этот прогресс, лишь когда мне исполнилось двадцать. Четверт
ый из восьми прорывов в списке (коротко введу вас в курс дела, прежде чем в
ернуться к порванным шнуркам) свершился, когда я учился в колледже и узна
л, что Л. чистит не только зубы, но и язык.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56