ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

С грустной откровенностью признался: — Я такой сластена…
— Разве вы не хотите, чтобы я вам рассказал, как все было?
— Нет, нет, что вы! — торопливо произнес Чамли. — Я всего лишь промежуточное звено, я ни за что не отвечаю. Мои клиенты…
Ворон презрительно скривил заячью губу:
— Ну и здорово вы их называете.
— Как возится официантка с моим мороженым, — возмутился Чамли. — Мои клиенты — прекрасные люди. Эти акты насилия… Они считают их равными военным действиям.
— Но я и тот старик… — сказал Ворон.
— А вы оказались на переднем крае. — Он тихо рассмеялся собственной шутке; огромное бледное лицо было словно белая завеса, на которой можно показывать смешные и страшные фигуры: кролика или человеческое существо с рогами. Маленькие глазки засияли от удовольствия при виде огромной порции мороженого в высоком бокале, поставленном перед ним официанткой. Он произнес:
— Вы хорошо поработали, аккуратно. Вами очень довольны. Теперь вы сможете отдохнуть. — Чамли был толст, вульгарен, насквозь фальшив, но в нем ощущались власть и сила. И даже стекавшее из уголков рта мороженое не нарушало этого ощущения. Он был само преуспеяние, он был из тех, кто владеет всем, тогда как Ворон не владел ничем, кроме содержимого бумажника и той одежды, что была на нем, да заячьей губы и еще — пистолета, который он, вопреки инструкции, так и не оставил на месте преступления.
— Ну, я пошел, — сказал Ворон.
— Всего хорошего, дружище, всего хорошего, — пробормотал Чамли, высасывая жидкость из бокала через соломинку.
Ворон встал и пошел. Худой и мрачный, созданный для разрушения, он чувствовал себя не на месте среди этих уютных столиков, уставленных разноцветными вазочками и бокалами с фруктовым соком. Он вышел на площадь и направился вверх по Шафтсбери авеню. Витрины магазинов сверкали елочной мишурой, яркими пятнами алых рождественских ягод. Вся эта сентиментальная чепуха выводила его из себя. Руки в карманах сами собой сжались в кулаки. Он прислонился лбом к стеклу витрины модистки и молча смотрел, презрительно и зло усмехаясь. Девушка-еврейка склонилась над манекеном. Фигурка у нее была что надо, аккуратненькая и совсем не худая. Ворон рассматривал ее ноги и бедра, думая с отвращением: это же надо, сколько плоти выставили на продажу под Рождество.
Не находившая выхода жестокость заставила его зайти в магазин. Продавщица поспешила ему навстречу. Повернувшись к ней лицом — заячья губа предстала во всей красе, — Ворон испытал такое же удовольствие, как если бы расстрелял из автомата картинную галерею. И спросил:
— Вон то платье в витрине. Сколько?
Девушка ответила: «Пять гиней1». Она не добавила «сэр», отвечая ему. Губа была словно клеймо, знак принадлежности к определенному классу, говорила о бедности родителей, не собравших денег на хорошего хирурга.
— Оно ведь неплохо смотрится? — спросил Ворон.
Продавщица жеманно прошепелявила:
— Оно вщем очень нравитща.
— Мягкое. Тонкое. Такое платье надо очень аккуратно носить, точно? Это для красивых и богатых, правда ведь?
Продавщица ответила без всякого интереса:
— Это уникальная модель. — Она лгала. Она была женщиной и прекрасно разбиралась в таких вещах, понимала, какой вульгарной дешевкой на самом деле торговал этот магазинчик.
— Классная вещь, а?
— О да! — ответила девушка, глядя в окно на итальяшку в фиолетовом костюме, подмигивавшего ей сквозь стекло. — Классная.
— Хорошо, — сказал Ворон, — я его беру за пять фунтов2. — Он достал банкноту из бумажника, который получил от Чамли.
— Упаковать вам?
— Да нет, — ответил Ворон. — Девушка сама за ним зайдет. — Он ухмыльнулся ей изуродованным ртом. — Она классная девчонка, сами увидите. Это ведь у вас самое лучшее платье? — И когда продавщица кивнула, забирая деньги, он добавил: — Ну, тогда оно будет Элис в самый раз.
И снова на улицу, на Шафтсбери авеню, излив хотя бы часть презрения и злобы, потом на Фрит-стрит и за угол, к немецкому кафе, где он снимал комнату. Внизу, у входа его ждал сюрприз — елочка в бочке с песком, вся увешанная цветными стекляшками, и ясли с младенцем Христом. Он спросил старика хозяина:
— Вы что, верите в это? В эту чепуху?
— Неужели опять будет война? — спросил старик. — Ужасные вещи пишут. Страшно читать.
— Что за дела — в гостинице им места не нашлось?1 Нам в приюте давали сливовый пудинг. И читали про указ цезаря Августа. Так что я в курсе. Я человек образованный. Нам про те дела читали по крайней мере раз в год.
— Ну, я-то войну своими глазами видел.
— Терпеть не могу всякую сентиментальщину.
— Да ладно, — сказал старик, — клиентам это нравится.
Ворон поднял младенца. Вместе с ним и ясли — все было из одного куска, из дешевого раскрашенного гипса.
— Ну, они его пришпандорили, а? Я-то знаю, как все это было. Я человек образованный.
Он поднялся наверх, в свою комнату. Видно было, что там не убирали. Таз полон грязной воды, кувшин пуст. Ворон вспомнил толстяка, как тот говорил: «Чамли, дружище, Чамли. Произносится: Чамли», и как сверкал изумруд на пухлом пальце. Он снова вышел на лестницу и раздраженно позвал, перегнувшись через перила:
— Элис!
Она вышла из соседней комнаты, неряха с кривым, высоко поднятым плечом. Крашенные перекисью волосы сосульками свисали на лицо. Сказала:
— Нечего орать.
Он ответил:
— В комнате свинарник. Я не позволю так с собой обращаться. Иди, прибери там. — И дал ей пощечину. Она отшатнулась, вся сжавшись и не смея ничего сказать, кроме: «Да кто ты такой, в самом деле…»
— Давай-давай, — сказал он, — горбунья несчастная. — И засмеялся, когда Элис согнулась, застилая кровать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики