— Ну нет, не старое. Здесь выставлены только снимки, сделанные сегодня. Можешь купить его.
— А ты много чего знаешь.
— Конечно, тебе надо купить его, — настаивала Роз. — Он такой смешной. Шагает себе. Весь погружен в заботы. Даже не видит аппарата.
— Побудь здесь, — сказал Малыш.
В киоске было темно после залитой солнцем набережной. Человек с тонкими усиками, в очках с железной оправой разбирал снимки.
— Я хочу выставленный там снимок, — сказал Малыш.
— Квитанцию, пожалуйста, — ответил фотограф и протянул желтые пальцы, слегка пахнувшие гипосульфитом.
— У меня нет квитанции.
— Я не могу дать снимок без квитанции, — сказал фотограф и поднес негатив к электрической лампочке.
— Какое вы имеете право, — крикнул Малыш, — выставлять снимки без разрешения? Отдайте мне этот снимок!
Но железная оправа блеснула на него равнодушно: какой-то хулиган мальчишка.
— Принеси квитанцию, — сказал фотограф, — и получишь снимок. Теперь катись отсюда, я занят.
Позади него висели в рамках уже пожелтевшие от дешевых химикалий и времени моментальные снимки короля Эдуарда VIII, в бытность его принцем Уэльским, в морской фуражке, на фоне стереоскопов, Веста Тилли, дающая автографы, Генри Ирвинг, закутанный по случаю сильного ветра с пролива, — целая история нации. Лили Ленгтри была в страусовых перьях, миссис Пенхерст в узкой юбке, английская королева красоты 1923 года в купальном костюме. Не утешало даже то, что Спайсер оказался среди бессмертных.

***
— Спайсер, — крикнул Малыш, — Спайсер! — Он поднялся из маленькой темной передней пансиона Билли на лестничную площадку, оставляя за собой на линолеуме следы меловых холмов пригорода. — Спайсер!
Подгнившие перила дрожали под его рукой. Он открыл дверь комнаты Спайсера и увидел его на кровати. Спайсер спал, лежа лицом вниз. Окно было закрыто, какое-то насекомое жужжало в спертом воздухе, от кровати шел запах виски. Пинки стоял, глядя на седеющие волосы; он совсем не чувствовал жалости; он был слишком молод для жалости. Он повернул спящего лицом кверху; вокруг рта у Спайсера высыпали прыщи: «Спайсер!»
Спайсер открыл глаза. Некоторое время он ничего не видел в полутемной комнате.
— Мне нужно поговорить с тобой, Спайсер!
Спайсер сел на кровати.
— Господи, Пинки, как я рад тебя видеть.
— Ты ведь всегда рад видеть дружка, Спайсер.
— Я встретил Крэба. Он сказал, что ты в полицейском участке.
— Крэба?
— Так, значит, ты не был в полицейском участке?
— У меня там был разговор по душам… о Бруере.
— А не о…
— О Бруере. — Малыш вдруг положил руку на руку Спайсера. — У тебя нервы совсем расшатались, Спайсер. Тебе нужен отдых. — Он с презрением втянул зловонный воздух. — Ты слишком много пьешь. — Он подошел к окну и толчком распахнул его; открылся вид на серую стену. Большая муха билась о стекло, и Малыш поймал ее. Она трепетала в его руке, как крошечная часовая пружина. Он начал одну за другой обрывать ей лапки, потом крылышки. — Любит, не любит, — приговаривал он. — Я гулял со своей девушкой, Спайсер.
— С той самой, из кафе Сноу?
Малыш повернул оголенное тельце у себя на ладони и сдул его на кровать Спайсера.
— Ты знаешь, о ком я говорю, — сказал он. — Ты должен был мне что-то передать, Спайсер.
Почему ты этого не сделал?
— Я не мог найти тебя, Пинки. Честно, не мог; Да это было не так уж и важно. Какая-то старая любопытная баба расспрашивала ее.
— А все-таки ты струсил, — сказал Малыш. Он сел на жесткий сосновый стул, стоявший против зеркала, положив руки на колени, он смотрел на Спайсера. Щека его слегка дергалась.
— Ничуть я не струсил, — возразил Спайсер.
— Ты напрямик и вслепую пошел прямо туда.
— Что ты хочешь этим сказать — туда?
— Для тебя существует лишь одно туда, Спайсер. Ты только и думаешь об этом, только это и видишь во сне. Ты слишком стар для такой жизни.
— Для такой жизни? — повторил Спайсер, испуганно глядя на него с кровати.
— Конечно, для того, чтобы заниматься шантажом. Ты нервничаешь и потому делаешь все как попало. Сначала оставил эту карточку у Сноу, а теперь допустил, что твое фото выставлено на молу, чтобы все на него смотрели. Чтобы на него смотрела Роз.
— Клянусь богом, Пинки, я и знать не зал об этом.
— Ты забыл, что мы должны быть очень осторожны.
— Она безопасна. Она в тебя втюрилась, Пинки.
— Ничего я не знаю о женщинах. Предоставляю это тебе, Кьюбиту и остальным. Я знаю только то, что вы мне о них говорите. А вы все время твердили мне, что еще не было на свете надежной бабы.
— Ну, это все болтовня.
— Вы думаете, я еще мальчишка, и рассказываете мне сказки на сон грядущий. Но я такой, что верю этим сказкам, Спайсер. Мне кажется: опасно, что ты и Роз живете в одном городе. А тут еще эта другая шлюха, которая вздумала ее расспрашивать. Тебе надо исчезнуть, Спайсер.
— Что ты имеешь в виду — исчезнуть? — спросил Спайсер. Он стал шарить у себя в пиджаке, а Малыш не сводил с него глаз, положив руку на колени. — Ты ведь ничего не задумал? — спросил Спайсер, шаря в кармане.
— А ты что, испугался? Я хотел сказать: отдохни, съезди куда-нибудь на время.
Спайсер вынул руку из кармана. Он протянул Малышу серебряные часы.
— Ты можешь доверять мне, Пинки. Посмотри, что ребята мне подарили. Прочти надпись: «Десять лет дружбы. От ребят с ипподрома». Я никогда не подвожу друзей. Это было пятнадцать лет тому назад. Я уже двадцать пять лет на скачках. Когда я начал, ты еще и не родился.
— Тебе нужен отдых, — сказал Малыш. — Я только это и хотел сказать.
— Я с удовольствием отдохну, — ответил Спайсер, — но я не хочу, чтобы ты думал, будто я сдрейфил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95