Затем он порылся в кармане. — Вот моя карточка. — Карточка гласила: «Уильям Картер. Бакалавр технич. наук (Нотвич)», а в уголке значилось: «Ньюклинерс-лимитед». Он добавил: — Я остановлюсь на недельку в «Севил-Билтморе».— Простите, у меня нет при себе карточки. Моя фамилия Уормолд.— Вы знакомы с Дэвисом?— Кажется, нет.— Мы с ним жили в одной комнате в колледже. Устроился в фирме «Грипфикс» и живет где-то в ваших краях. Прямо смешно — ребят из Нотвича встречаешь повсюду. А вы сами случайно не у нас учились?— Нет.— Значит, в Ридинге?— Я не учился в университете.— Вот бы не сказал, — благодушно заметил Картер. — Знаете, я поступил бы в Оксфорд, но в технических науках они уж очень отстали. Для школьного учителя Оксфорд, пожалуй, еще годится. — Он снова стал сосать пустую трубку, как ребенок соску, пока из трубки не вырвался свист. Вдруг он проговорил таким тоном, словно на язык ему попал никотин: — Старомодная ерунда, живые мощи, чистый пережиток. Я бы их упразднил.— Кого?— Оксфорд и Кембридж.На подносе не оставалось ничего съедобного, кроме булочки, — он взял ее и раскрошил, как время или плющ крошат камень.Уормолд потерял Картера в таможне. У того вышли какие-то неприятности с образцом пылесоса «Ньюклинерс», а Уормолд не считал, что должен помогать представителю конкурирующей фирмы. Беатриса встретила Уормолда в «хилмене». Уже много лет его не встречала женщина.— Все в порядке? — спросила она.— Да. Конечно. Кажется, они мной довольны. — Он смотрел на ее руки, державшие руль; день был жаркий, и она не надела перчаток; руки были красивые и ловкие. — Вы сняли кольцо?Она сказала:— А я думала, никто не заметит. Но Милли тоже заметила. Какие вы оба наблюдательные!— Вы его потеряли?— Я сняла его вчера, когда мылась, и забыла надеть. А зачем носить кольцо, если о нем забываешь?Тут он рассказал ей о банкете.— Надеюсь, вы не пойдете? — спросила она.— Готорн хочет, чтобы я пошел. Боится, что раскроют его источник.— А ну его к дьяволу, его источник!— Но есть причина посерьезнее. Помните, что сказал Гассельбахер? Они привыкли наносить удар по тому, что мы любим. Если я не приду, они изобретут что-нибудь другое. Что-нибудь похуже. А мы не будем знать, что именно. В следующий раз выбор может пасть не на меня — я ведь не так уж сильно себя люблю, — а на Милли. Или на вас.Он и сам не понял, что сказал, пока она не высадила его у дома и не отъехала.
3 Милли сказала:— Ты выпил только кофе и ничего в рот не взял, даже сухарика.— Что-то не хочется.— А потом пойдешь и наешься на банкете у своих коммерсантов, — будто не знаешь, что твой желудок не выносит краба по-мавритански!— Даю тебе слово, я постараюсь не есть ничего лишнего.— Лучше бы ты как следует позавтракал. Поешь пшеничных хлопьев — они впитывают весь алкоголь.В этот день рядом с ней была дуэнья.— Ну, ей-богу же, не могу. Мне не до еды. Не приставай. Нет у меня аппетита.— Ты приготовил речь?— Старался, но я ведь не оратор. Понятия не имею, почему они попросили меня.Но его мучило, что теперь он, кажется, знает, почему. Кто внушил эту мысль доктору Брауну — вот что нужно было узнать любой ценой. Он подумал: «Но ведь цена — это я сам!»— Пари держу, что ты произведешь там фурор!— Ну нет, я сделаю все, чтобы не произвести там никакого фурора.Милли ушла в школу, а он остался сидеть за столом. На картонной коробке с хлопьями «Уитбрикс», которые всегда покупала Милли, был напечатан отрывок из последних приключений Мальчика с пальчик. В коротком рассказике с картинками Мальчик с пальчик встретил крысу величиной с рослого сенбернара и обратил ее в бегство, прикинувшись кошкой и замяукав. Это была очень незамысловатая история. Вряд ли ее можно было рассматривать как ценное назидание молодому поколению, вступающему в жизнь. За двенадцать купонов, вырезанных из таких коробок, фирма обещала духовое ружье. Коробка была почти пуста, и Уормолд принялся вырезывать купон, аккуратно водя ножом по пунктирной линии. Он уже обрезал последний угол, когда в комнату вошла Беатриса. Она спросила:— Чем это вы занимаетесь?— По-моему, духовое ружье может пригодиться нам в конторе. Не хватает всего одиннадцати купонов.— Я не спала всю ночь.— Наверно, выпили слишком много кофе?— Нет. Это из-за того, что вам сказал доктор Гассельбахер. Насчет Милли. Пожалуйста, не ходите на банкет.— Ну, пойти-то я, во всяком случае, должен.— Вы и так делаете достаточно. В Лондоне вами довольны. Я сужу по тону телеграмм. Что бы там ни говорил Генри, Лондон вовсе не захочет, чтобы вы шли на бессмысленный риск.— Он прав, когда говорит, что если я не пойду, они попробуют что-нибудь другое.— Не бойтесь за Милли. Я не спущу с нее глаз.— А кто будет смотреть за вами?— Я сама выбрала эту профессию. Вы за меня не отвечаете.— Вы бывали уже в таких переделках?— Нет. Но и начальника такого у меня еще не было. Вы словно ткнули палкой в осиное гнездо. Знаете, обычно наша работа — чистая канцелярщина: картотека и скучные телеграммы. Убийства — не наша область. И я не хочу, чтобы вас убивали. Понимаете, вы какой-то настоящий, а не персонаж из «Бойз оун пейпер». Ради бога, оставьте вы в покое эту дурацкую коробку и послушайте, что я вам говорю!— Я читал про Мальчика с пальчик.— Вот и оставайтесь с ним сегодня дома. А я пойду и куплю вам все предыдущие коробки этой серии, чтобы вы могли прочитать про него с самого начала.— Готорн говорил здравые вещи. Мне только надо быть поосторожней с едой. Ведь и в самом деле важно установить, кто они такие. Тогда я по крайней мере отработаю полученные деньги.— Вы и так сделали больше, чем нужно. Незачем вам ходить на этот проклятый банкет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63