— Я сообщил полковнику Дэйнтри, — сказал Томлинсон, — что в секторе Шесть-А только вы и Дэвис имеете доступ к телеграммам под грифом «совершенно секретно».
— Если в нашем секторе вообще что-то можно назвать «совершенно секретным». Но, конечно, Уотсон тоже их видит.
— Дэвис… он окончил университет в Рединге, так ведь? — спросил Дэйнтри с еле уловимым оттенком презрения.
— Я вижу, вы хорошо подготовились.
— Собственно, я только что беседовал с самим Дэвисом.
— Так вот почему он вернулся с обеда на десять минут позже.
Дэйнтри выдавил из себя вымученную улыбку — словно раздвинул края кровоточащей раны. У него были очень яркие губы, и они еле-еле приоткрывались в уголках.
— С Дэвисом я беседовал о вас, — сказал он, — а с вами побеседую о Дэвисе. Проверка в открытую. Вы уж извините новую метлу: мне все-таки надо знать, за какую веревочку дергать, — добавил он, немного переусердствовав с метафорами. — Правила есть правила — при всем нашем доверии к вам обоим, конечно. Кстати, Дэвис не предупредил вас?
— Нет. Но с какой стати вы станете верить мне? Мы ведь можем быть в сговоре.
Рана снова слегка приоткрылась и напрочь закрылась.
— Насколько я понимаю, политически Дэвис слегка склоняется влево. Это верно?
— Он член лейбористской партии. Я полагаю, он сам вам это сказал.
— Тут, конечно, нет ничего дурного, — сказал Дэйнтри. — А вы?..
— Я политикой не нанимаюсь. Я полагаю, Дэвис вам и это сказал.
— А я полагаю, что вы все же иногда голосуете на выборах?
— По-моему, я ни разу не голосовал со времен войны. Проблемы нынче часто кажутся… ну, в общем, на уровне приходских интересов.
— Любопытная точка зрения, — с явным неодобрением заметил Дэйнтри.
Кэсл понял, что на этот раз зря сказал правду, однако — за исключением действительно важных случаев — он всегда предпочитал держаться правды. Правда ведь поддается проверке. Дэйнтри взглянул на часы.
— Я не задержу вас надолго. Надо успеть на поезд, который отходит с Кингс-Кросс.
— Отправляетесь на уик-энд пострелять дичь?
— Да. Как вы узнали?
— Интуиция, — сказал Кэсл и снова пожалел, что так сказал. Всегда спокойнее не высовываться. Порою — и с каждым годом все чаще — ему хотелось стать стопроцентным конформистом, подобно тому как человеку иного склада хочется перевернуть мир, выступив в палате лордов.
— Вы, видимо, заметили у двери мое ружье в футляре?
— Да, — сказал Кэсл, хотя увидел его только теперь, — это и навело меня на мысль. — И с радостью отметил, что Дэйнтри явно успокоился.
— Эта наша беседа, как вы понимаете, не вызвана какими-то претензиями к вам лично, — пояснил Дэйнтри. — Обычная очередная проверка. У нас столько всяких правил, что некоторые из них порой забываются. Такова человеческая натура. К примеру, правило, запрещающее выносить служебные материалы…
Он многозначительно посмотрел на чемоданчик Кэсла. Офицер и джентльмен тут же открыл бы его, сопроводив это каким-нибудь каламбуром, и позволил бы туда заглянуть, но Кэсл не был офицером и никогда не считал себя джентльменом. Ему захотелось посмотреть, как далеко заберется под стол новая метла. Он сказал:
— Я иду не домой. А всего лишь обедать.
— Вы не станете возражать, если?.. — Дэйнтри протянул руку к чемоданчику. — Я точно так же попросил об этом и Дэвиса, — сказал он.
— У Дэвиса, когда я его видел, — сказал Кэсл, — не было чемоданчика.
Дэйнтри вспыхнул: надо же было так оплошать. Кэсл не сомневался: Дэйнтри был бы вот так же смущен, пристрелив на охоте загонщика.
— О, это, наверное, был тот, другой, — сказал Дэйнтри. — Забыл его фамилию.
— Уотсон? — подсказал бригадир.
— Да, Уотсон.
— Значит, вы проверяли и нашего шефа?
— Таковы правила, — сказал Дэйнтри.
Кэсл раскрыл чемоданчик. Вынул из него экземпляр «Беркхэмстед газетт».
— Это что такое? — спросил Дэйнтри.
— Наша местная газета. Я намеревался почитать ее за обедом.
— О да, конечно. Я забыл. Вы живете ведь довольно далеко. Вы не находите это несколько неудобным?
— Меньше часа на поезде. А мне нужен дом и сад. Видите ли, у меня ведь есть ребенок… и собака. А ни того, ни другого в квартире держать невозможно. Если хочешь жить комфортно.
— Я вижу, вы читаете «Клариссу»? Нравится?
— Пока — да. Но мне предстоит прочесть еще четыре тома.
— А это что?
— Памятка.
— Памятка?
— Список того, что надо купить, — пояснил Кэсл. Под штампом со своим адресом — Кингс-роуд, — 129 он написал: "Две пачки «Молтизерс». Полфунта чая «Эрл Грей». Сыр — «уэнслидейл»? Или — «двойной глостер»? Лосьон перед бритьем «Ярдли».
— «Молтизерс» — это что такое?
— Шоколадное драже. Непременно попробуйте. Отличное. С моей точки зрения, куда лучше, чем «Кит-Кэтс».
— И можно, вы думаете, преподнести это хозяйке дома, куда я приглашен? — спросил Дэйнтри. — Мне хотелось бы привезти ей что-то не совсем обычное. — Он взглянул на часы. — Пошлю-ка я, пожалуй, привратника — пока еще есть время. А где их покупают?
— Проще всего купить на Стрэнде, в «АБК».
— «АБК»?
— «Аэрейтид Бред Компани».
— «Аэрейтид Бред…» Это еще что за чертовщина?.. [буквальное название фирмы — «Компания Воздушный хлеб»]
Впрочем, нет времени вдаваться. Вы уверены, что эти… как их?.. тизеры подойдут?
— Вкусы, конечно, у всех разные.
— В двух шагах отсюда ведь находится «Фортнум» ["Фортнум энд Мейсон" — универсальный магазин, известный своими экзотическими продовольственными товарами; основан в 1707 г. и назван по имени лакея королевы Анны (1665-1714)].
— Там вы их не купите. Они совсем дешевые.
— Я вовсе не хочу выглядеть скрягой.
— Тогда возьмите количеством. Велите привратнику купить три фунта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94