Она в ужасе бросилась на пол и стала ползать на четвер
еньках, но браслета нигде не было. Слезы катились по лицу Инес, причиняя ос
трую боль израненным губам и покрытым синяками щекам. Потом она вспомнил
а, что не надевала его прошлой ночью! Сломался замочек, и Ив обещал отнести
браслет в ремонт. Слава Богу! Слава Богу!
Вернувшись в ванную, Инес схватила пачку денег Ц этим итальянцам неплох
о платили, Ц затем быстро вернулась в спальню и набросила на себя одежду
. Она взяла все, кроме красной подвязки. Ну и что? Все парижские проститутк
и носили красные подвязки. Разве ее можно выследить по ней?
Инес затолкала другую подвязку и чулки в карман и, осторожно открыв двер
ь номера, выглянула в пустой коридор. На цыпочках, с лихорадочно бьющимся
сердцем она прошла к запасной лестнице, надеясь выйти к черному ходу. Ост
орожно спускаясь, она услышала смех и звук открывающейся двери и спрятал
ась за поворотом лестничного марша. Несколько горничных, оживленно болт
ая, прошли через длинный холл Ц начиналась их смена. Они зашли в раздевал
ку в поношенных платьях, а вышли оттуда в накрахмаленных сине-белых униф
ормах и сразу же приступили к работе.
Сердце Инес билось так громко, что она испугалась, как бы болтающие девуш
ки не услышали его стука. Интересно, как в отеле охраняется черный ход? Ест
ь ли у них, как в других отелях, охранники, которые проверяют, не украл ли кт
о-нибудь из обслуживающего персонала какую-либо вещь, закончив свою сме
ну? Должны ли работающие здесь иметь удостоверения, подтверждающие, что
они здесь служат? Возможно, идти через этот выход рискованнее, чем через г
лавный вход, но она должна была решиться на это.
Инес взглянула на свои наручные часы, еще один подарок Ива. Было около пол
овины восьмого. Прошло почти полчаса с того момента, как она перерезала г
енералу горло. Она содрогнулась, подумав, что с ней сделают, если поймают.
Казнь покажется самой желанной смертью, которой может ожидать девушка е
е возраста и внешности. Несомненно, после неизбежных многочисленных изн
асилований ее подвергнут самым изощренным пыткам. Смерть станет счастл
ивым избавлением. Нет, Инес была уверена, что это не ее судьба, и совсем не т
ак она представляла себе свою жизнь. Несмотря на прошлое, несмотря на уни
зительный характер ее профессии, у Инес была врожденная гордость и вера
в себя. Она была полна решимости убежать. Поток служащих совсем поредел. П
рошли две молодые женщины с усталыми мальчишескими лицами, почти дети, и,
наконец, стало тихо. Сейчас или никогда.
Собравшись с духом, Инес решительно шагнула в маленькую комнату, в котор
ой переодевалась прислуга. Никто из девушек даже не взглянул на нее, так о
ни были заняты переодеванием и болтовней. Опустив голову, она прошла к по
следнему потертому пальто, висевшему на вешалке. Под каждым крючком нахо
дился сделанный из дерева и проволоки закрытый шкафчик, в котором они де
ржали свои сумочки и сменную обувь. Их удостоверения, конечно же, должны л
ежать в сумочках. Инес надела рваное пальто, которое оказалось слишком д
линным. В кармане лежал легкий шарф, и она с благодарностью повязала его в
округ своих спутанных волос. Все, что ей теперь было нужно, Ц это какое-ни
будь удостоверение. Инес украдкой подергала дверцы нескольких шкафчик
ов, но все они были тщательно закрыты. Черт с ними! У нее есть пальто, есть ша
рф и, самое главное, Ц храбрость. Затянув пояс, она последовала за двумя б
олтающими горничными, которые закончили смену. Спускаясь по ступенькам,
они прошли в маленький холл с выходом на улицу Комбон. Охранник отеля «Ри
ц» сидел за столом, в углу усталого рта Ц сигарета. За ним, уставившись в с
тену взглядом, полным меланхолии, стоял немец.
Ганс Мейер всегда был одним из самых усердных и придирчивых охранников,
однако сегодня утром его мысли были далеко отсюда. Прошлой ночью он полу
чил из фатерлянда письмо от своей невесты: она влюбилась в его отца, котор
ый уже несколько лет был вдовцом. К моменту получения письма они уже долж
ны были пожениться. Она, конечно, извинялась: напряжение военного времен
и и все такое прочее, но такова жизнь, и она надеялась, что Ганс попытается
ее понять. Он был так разъярен, что напился до беспамятства и теперь страд
ал от самого ужасного похмелья в своей жизни. Он не замечал болтливых гор
ничных, которые выворачивали на стол содержимое своих сумок, чтобы их пр
оверил охранник. Его отец! Его прекрасная двадцатидвухлетняя фрейлен с л
ьняными волосами выходит замуж за его шестидесятилетнего лысого отца! В
промежутках между приступами тошноты он строил планы мести, совершенно
не обращая внимания на то, как небрежно проверял охранник вещи девушек.
Инес вывернула все, что было в сумочке, на стол, и охранник равнодушно взгл
янул на ее жалкое имущество. Губная помада, зеркальце, расчески, ключ, неск
олько франков. Пачка в две тысячи франков была хорошо спрятана в туфельк
е. «Хорошо, можешь идти, Ц сказал охранник, Ц следующая».
Молясь, чтобы немецкий солдат не заинтересовался ее прихрамывающей пох
одкой, Инес уложили в сумку свои вещи, и вышла на улицу навстречу золотист
ым лучам парижского солнца.
Свободна! Она была свободна. По надолго ли?

Глава 4

Казалось, что весной 1943 года гестапо было в Париже повсюду, и это выглядело
зловеще. Они разъезжали в черных «мерседесах», носили тяжелые кожаные па
льто с наводящей ужас свастикой на рукавах, курили плохие сигареты, гляд
я на всех окружающих мертвыми глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155