Она не собирается развлекаться – ей просто нужно посидеть наедине с собой и подумать. В комнате зазвонил телефон. Фанчон Фаррелл, прерывая свою речь неизменным хихиканьем, осведомилась:
– Как ты там, Джин? Не попалась со своим парнем в когтистые лапы Калвина?
– Нет. Хоть это и унизительно, но должна признаться, что мы выпрыгнули в окно.
– Я слышала, что негритянский ансамбль разбежался по всему городу, музыканты заночевали на улице, подложив под голову инструменты вместо подушек, – затараторила Фанчон. – Приходилось ли тебе когда-нибудь слышать такой шум? Все эти красные и желтые цвета ужасно мне не идут. Ходят слухи, будто Калвин притащил с собой Кристофера Уинна. Ты его видела?
Видела ли она его! Джин глубоко вдохнула и выдохнула несколько раз, прежде чем ответить:
– Да, мельком. От Сью сегодня утром были какие-нибудь вести?
– Ни слова. Что будешь делать в такую мерзкую погоду?
– Проведу день по обычному распорядку. Пока. – Джин положила трубку, в которой еще звенел голос Фанчон:
– Подожди! Я хочу….
Умывшись и позавтракав, Джин вспомнила о принесенной Розой записке, которая по-прежнему лежала на туалетном столике.
«Помни о своем обещании!»
Больше в записке ничего не было.
Джин разорвала листок на мелкие кусочки. Сообщить Хьюи, куда она собралась? Почему бы нет? Она набросала пару строк – мол, мое мнение по поводу обещаний тебе уже известно, Хьюи, я уезжаю в Нью-Йорк на несколько дней, чтобы решить, что делать дальше, – и попросила Розу передать послание отцу.
Джин подошла к окну. Ужасный день. Набухшее водой небо. Шел дождь, и каждая ветка, каждая травинка были увешаны блестящими бусинами. Мокрые воробьи жались под скатами крыши. Река – серая, как оружейная сталь, – текла, грозно ворча и бормоча. Полосы тумана, будто привидения, ползли вдоль ее берегов. За мокрой пеленой белые коттеджи виднелись, словно мираж. «Интересно, где сейчас Кристофер?.. Какая разница!»
Через час Джин спустилась в холл, держа в руке шкатулку с драгоценностями. Роза, нагруженная багажом, шла следом. Эзра Баркер стоял рядом с родстером у парадной двери. Тонкие струйки воды стекали с полей его мягкой шляпы на плечи, укрытые плащом; капало и с его длинного носа.
– Тебе не следует ехать в такой дождь, Джин.
– Я же не сахарная, Эзри, не растаю. Уложи багаж, пожалуйста. Роза, не забудь сказать графине, что я буду ей писать. – Она села в машину.
– Вы скоро приехать домой, синьорина? – с надеждой спросила Роза.
– Не знаю. Может быть, никогда! – Джин резко откинулась на спинку сиденья.
– Эти слова произнесла твоя Ужасная Сестрица! – запротестовал Баркер. – Конечно, я знаю, что ты сказала это сгоряча, но мне не нравится, что ты отправляешься в путь в таком настроении. Дороги залиты водой, того и гляди река из берегов выйдет. Ты далеко собралась?
– В Нью-Йорк, для смены обстановки.
– Ей-богу, ты ее сменишь. Тебя остановит полиция еще до того, как ты покинешь город. Вчера ночью ограбили банк. Полицейские ищут грабителей. Офицер ранил одного, но тот сумел убежать.
– Как интересно. А с какой стати меня должны остановить?
– Они обыскивают каждую машину в поисках облигаций, которые были похищены. Не надо ехать сегодня. Кто его знает, что может случиться.
– Не волнуйся, Эзри. Пока!
Ну и дождь! Медленно проезжая по мосту, Джин посмотрела вверх на небо, а затем вниз на воду. Разбухшая хмурая река выглядела ужасно неприветливо.
Пробили церковные часы. Даже по такой скользкой дороге она доедет до Нью-Йорка часа через три. Что потом? Дворники на ветровом стекле ходили туда-обратно, туда-обратно, монотонно поскрипывая. Заподозрит ли Кристофер Уинн, что она бежит от него? Джин решительно выбросила его из своих мыслей и сосредоточилась на Гарви Бруке. Они заживут душа в душу. Гарви любит путешествовать, а ей всегда хотелось побывать в Африке, в Южной Америке. Они могли бы провести медовый месяц в этих странах, летая на аэропланах, плавая под парусом, катаясь на автомобилях. Медовый месяц с Гарви! Сердце заныло. Джин грустно усмехнулась. «Тебе было бы гораздо тяжелее, если бы ты решила осесть в Гарстоне на всю жизнь!» Жена священника… Кристофера Уинна… Опять этот Уинн! Разве не может она отгородиться от него в своих мыслях? То ли дело Гарви! Брак с этим человеком сулит радужные перспективы. Конечно, ей были не по душе некоторые его взгляды, она терпеть не могла то, что Гарви выпивал, однако здоровый образ жизни и, естественно, воздержание от алкоголя входили в моду, а он всегда гордился тем, что шагает в ногу со временем.
Джин до того погрузилась в свои мысли, что чуть не сбила полицейского в мокром резиновом плаще, который вышел на дорогу, подняв руку. Она улыбнулась своей специальной улыбкой для стражей порядка:
– Я вас едва успела заметить.
Очарование сработало. Полицейский прикоснулся к козырьку, с которого веселыми струйками стекала вода, и тоже улыбнулся:
– Простите, мисс, но нам придется обыскать вашу машину. В Гарстоне банк ограбили.
Джин засмеялась, ступив на промокшую землю.
– Приступайте. Вы ничего не найдете. Сегодня у меня в машине нет ни взломщиков, ни облигаций.
Смущенный и явно тронутый приветливостью девушки, молодой полицейский бегло осмотрел родстер. Затем что-то нацарапал на бумажке.
– Покажите вот это, мисс, если вас снова остановят. Простите, что побеспокоил вас. – Он прикоснулся к козырьку.
Джин улыбнулась в ответ и помчалась дальше, в дождь.
В начале второго она, голодная и промокшая, вбежала в просторный подъезд дома, где жила Маделин Рэндолф. Швейцар посмотрел на девушку так, будто увидел привидение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58