Слэш знал также, что если Ланкомы и любят деньги, то они так же ценят лояльность, сдержанность и ответственность, и проявлял их сам, хотя бы внешне, в полной мере. Младший, подобно Лютеру, питал очень большие сомнения относительно бескорыстия Слэша, но ему было хорошо известно, как много денег зарабатывает он для партнеров и своих клиентов.
- Он дрянцо, - говорил Младший Трипу незадолго до Дня благодарения, пытаясь усмотреть нечто положительное в бунтовщике, которого им навязали насильно. - Но, по крайней мере, он наше дрянцо, и если его контролировать, то все будет в порядке.
Трип таким всепрощением не отличался.
- Несмотря на дополнительное условие в трастовом соглашении, несмотря на общий партнерский фонд, я все равно ему не верю, - говорил он отцу, еще уязвленный тем, как внезапно и прилюдно ему пришлось уступить Диди этому «ничтожеству». - Чем скорее мы с ним распростимся, тем будет лучше для всех нас.
Однако на людях Трип был столь же безупречно вежлив по отношению к Слэшу, как Слэш к нему. Трип даже послал Диди и Слэшу свадебный подарок: хрустальные канделябры, но сделал это не из добрых побуждений. Он отправился за подарком к Тиффани, потому что желал выглядеть благородно и положительно в глазах окружающих.
Что касается Нины, то хотя из чувства приличия она присутствовала на свадьбе, ее отношение к Диди переменилось. Она решила, что Диди, которая могла так провести Трипа, больше нельзя доверять. Нина не могла также преодолеть ощущение, что Диди предала свой класс, хотя в атмосфере шестидесятых это могло казаться смешным.
- Не знаю, как ты смог так скоро простить ее, - сказала Нина Трипу, не в состоянии понять его жеста со свадебным подарком.
Не разжимая губ, Трип улыбнулся.
- Почему же ты думаешь, что я склонен прощать кого бы то ни было? - ответил он, и его пронзительно-голубые глаза были неприветливы и холодны, словно тундра.
- Но ты же послал подарок, - напомнила Нина.
- Мне приходится работать с ним в одном офисе каждый день, - ответил Трип и переменил тему разговора.
Даже на взгляд тех, кто знал его очень хорошо, Трип, по-видимому, все простил и забыл. И только себе самому он признавался: если в данный момент он не может Слэша уничтожить, то использует его к своей выгоде.
И еще одного человека Слэш хотел соблазнить: он продолжал соблазнять ту, что стала его женой, ту, что стоила миллион долларов. Он ухаживал за ней и служил миллионной наследнице со все возраставшими страстью и рвением. Он желал, чтобы она, как он сказал ей в последний день медового месяца, полюбила его глубоко и бесповоротно. Он желал, как повторял Слэш в тысячный раз, чтобы она была вся, вся его. Сердцем и сознанием. Телом и душой.
- Я хочу, чтобы ты любила меня так же, как я тебя, - говорил он.
- Но я так и люблю, - возражала Диди.
- Недостаточно, - говорил Слэш. - Недостаточно.
Диди обнаружила, что вечно ускользающий, сводящий с ума поклонник, который доводил ее до бессонницы и слез отчаяния до свадьбы, после нее стал самым любящим, доступным и страстным мужчиной. Таинственный возлюбленный стал обожающим мужем. Слэш звонил ей по три раза на день, и Диди, привыкшая, как единственный ребенок в семье, быть в центре внимания, была просто ошеломлена его бурным и настойчивым вниманием.
- Я люблю тебя, - повторял он ей.
- Купи себе что-нибудь красивое, - приказывал он, уходя на работу, - я положил тебе в кошелек деньги.
- Встречай меня у офиса, - предлагал он, - мы поедем в Чайнатаун обедать - ты и я, вдвоем.
- Хотелось бы мне поцеловать тебя в ушко, - шептал он в трубку.
- Ты по мне скучаешь? - спрашивал он и, прежде чем она успевала ответить, говорил, как он ужасно по ней соскучился.
- Надень свои кружевные штанишки, - говорил он ей и расписывал, чем они займутся, когда он придет домой.
Он осыпал ее подарками, у него всегда был для нее какой-нибудь сюрприз. То букетик маргариток, то поздравительная телеграмма со словами «Я люблю тебя». Он принес ей лимонно-желтый дождевик, купленный на распродаже, талон па первую стрижку «сэссун». А то вдруг приобрел дюжину палочек губной помады всех оттенков от пастельно-розового до лилово-пунцового, как фуксия. Достал билеты на концерт Битлов, что, как все говорили, было очень сложно сделать, или принес купальник от Руди Гернрайха, первый «топлесс», который она надевала только в спальне, а то еще притаскивал дюжину бестселлеров от «Шпиона, пришедшего с холода» до «Каково быть еврейской мамой». Он выписал кредитную карточку на ее имя и никогда не проверял счета. А когда она выговаривала ему за экстравагантное поведение, он неизменно отвечал:
- Тебе надо привыкать к тому, что ты можешь получить все, что хочется, - так он обычно говорил, поощряя каждый ее каприз, каждое желание и только запрещая истратить хоть цент из ее собственных денег. - И это только начало, - говорил он.
Приближалось Рождество, и впервые за всю свою жизнь Слэш тоже ожидал каникул. В браке для них обоих все еще не кончился медовый месяц, однако он понимал, будучи человеком очень реалистического склада, что с фирмой «Ланком и Дален» такого медового месяца не получится. Все же отношение к нему со стороны партнеров постепенно менялось. И хотя на бирже он по-прежнему действовал своим собственным методом и произношение его также оставляло желать лучшего, его начинали, хоть и не очень охотно, уважать из-за его блестящего манипулирования с Партнерским Портфелем.
Разумеется, они ни в коем случае не прониклись к нему любовью, говорил Слэш Диди в ноябре, в тот самый день, когда самый старший из неглавных партнеров Эндрю Мэкон пригласил его впервые на ленч, но, пожалуй, с уверенностью можно сказать, что лед тронулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130