Адвокаты Лью и Элен подготовили документы, в которых обращались к судье с просьбой отклонить иск Джоанны.
Юридическая документация сопровождалась финансово-бухгалтерской. Вся эта кипа бумаг занимала почти половину ящика в картотеке, а первые счета за услуги адвокатов и консультантов по финансовым вопросам, полученные Элен, составили чуть ли не десять тысяч долларов.
Выписывая чеки, она занималась тем, чего уже давно не делала: она плакала.
Такие деньги, думала она, и все это ради того, чтобы у нее не отняли то, что она сама создавала, медленно и трудно, доллар за долларом, час за часом, с целью обеспечить материально себя и детей и передать по наследству детям и внукам. Такие деньги, и все это лишь для того, чтобы остаться на уже завоеванных позициях. Такие деньги, и все они уйдут на тяжбу, которую она даже не имела надежды выиграть: все, на что она могла надеяться – это свести к минимуму убытки.
– Боюсь, что моя несгибаемая нравственная позиция в борьбе с шантажом обходится чересчур дорого, – сказала она Элу в минуту отчаяния.
– Нет, – сказал Эл. – Ты поступаешь правильно. – Эл давал ей силу и мужество, которые были так необходимы для продолжения борьбы. Она не представляла, что бы она без него делала.
Решением судьи просьба Элен и Лью о прекращении дела до рассмотрения в суде была отклонена. Дело Джоанны будет заслушано в суде. Судье необходимо было получить дополнительные сведения.
Дополнительные сведения означали, что последуют очередные счета от адвокатов и специалистов по финансовым расчетам, и Элен вновь одолели сомнения, не окажется ли она в дураках со своими идеалистическими представлениями.
Десятилетие, которое начиналось Вьетнамом, кончилось Ираном. Процентные ставки исчислялись двузначными цифрами, как и темпы инфляции; рынок облигаций был развален, и высокие ставки процента по закладным были разорительны для жилищно-строительной индустрии; индекс Доу-Джонса для акций промышленных компаний, который одно время почти достиг тысячи, упал ниже девятисот и пошел вниз дальше. Пакет молока, который в семидесятом стоил тридцать три цента, теперь стоил шестьдесят три. Новый автомобиль иностранного производства, идеальных пропорций, с экономным расходом бензина, стоил почти десять тысяч долларов – больше, чем большинство могло себе позволить. По данным Министерства жилищного строительства и городского развития, в восьмидесятом году почти две трети семей американцев не имели средств, чтобы полностью рассчитаться за аренду и выкупить дома, в которых они жили.
Люди все равно хотели принимать гостей, но всем, даже самым богатым, теперь приходилось действовать с оглядкой на кошелек. Элен уже приспособилась к изменившимся временам. Она теперь предлагала клиентам рагу, блюда индийской и восточной кухни, особенно на основе макаронных изделий, риса и чечевицы, которые были и вкусными, и недорогими. Петух в вине и мясо по-бургундски – блюда, которые Элен сотни раз приходилось готовить, когда она только начинала свое дело, и которые в то время казались верхом изысканности, стали восприниматься как избитые и надоевшие и «сошли со сцены» в семидесятые годы, когда в моду входило новое направление в кулинарии. Теперь их бросающаяся в глаза аппетитность вновь оказывалась притягательной, и когда в одном из кулинарных журналов, которые выписывала Элен, появилась статья, утверждающая, что вновь считается хорошим тоном обращаться к старым рецептам французской провинции, Элен была очень довольна, что сумела опередить новую кулинарную моду. Она снова начала предлагать клиентам эти блюда как наиболее подходящие для парадных обедов. Мода и гастрономические вкусы совершили полный круг… и в крайне трудный для бизнеса год «А Ля Карт» не только удержала свои позиции, но и увеличила свои прибыли, благодаря тому, что Денни не боялся вести торговлю по-новому и фирма «Все для кухни» процветала, – это только подогрело алчность Джоанны и ее решимость победить.
Окрыленная первым решением судьи, которое оказалось в ее пользу, Джоанна заставила Мела Фактира изменить первоначальные условия иска и увеличить сумму, которую она хотела получить при разделе имущества. Из этого вытекало, что Элен и Лью должны будут в ответ на ее новые притязания выдвинуть новые доводы в свою защиту. Элен пришлось оплатить новую партию счетов от адвокатов и консультантов по финансовым вопросам еще на десять тысяч долларов. И, судя по всему, это были не последние расходы.
– Может, нам все-таки стоило бы договориться без суда, – сказал Лью. – Может, правы адвокаты…
– Нет, – ответила Элен. Потому что теперь уже она понимала, что она не только защищается от наглой попытки шантажа, которую предприняла Джоанна, но и сражается за каждую женщину и каждого мужчину, которые своим трудом добивались успеха, против тех, кто хотел брать, ничего не давая взамен, получать прибыль, не приложив никакого труда.
И на лице Элен появилось выражение, которого Лью никогда раньше не видел. Гнев. Настоящий гнев. А затем он сменился решимостью.
– Я не позволю ей забрать то, что своим трудом создавал ты и своим трудом создавала я. Если ты откажешься бороться, Лью, я буду бороться сама. И я одержу победу. Не знаю, как. Но я намерена победить.
14
– Даже не знаю, как тебе сказать… – обратилась Тони к Бренде, и в голосе ее звучала необычная нерешительность. – Я никогда не думала, что все так получится…
В тридцать один год Тони была полноправным партнером в фирме «Эддер и Стерн» и давно переросла должностные категории, которые обычно отводились тридцатилетним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114