Но еще через четыре дня в шесть сорок пять, когда Бренда закончила работу, он ждал у здания компании «Ол-Кем».
– То, что с нами случилось, необыкновенно, – сказал он ей. – Такие чувства пробуждаются не каждый день. Я знаю, что рискую. Ты, конечно, можешь меня прогнать. Но я не собираюсь уходить. Я не собираюсь тебя терять.
Он открыл ей дверцу, и Бренда, словно притянутая магнитом, села в машину.
– Я не должна этого делать, – сказала она.
– Не должна, – ответил Сэнди, направляя машину в поток движения, – это то слово, которым ты не должна пользоваться.
Они поехали к Сэнди в гостиницу, и как только он закрыл за собой дверь номера, Бренда очутилась в его объятиях, прижимаясь губами к его губам, отвечая на его страстные поцелуи. Она отдавала всю себя, растворяясь в нем и в нем вновь обретая себя. Они стали любовниками, а потом проговорили ночь напролет, слишком взволнованные, чтобы спать, слишком взволнованные, чтобы остановиться.
– Я не знала, что так может быть, – сказала Бренда, понимая, что это избитые слова, но не зная других, с помощью которых она могла бы передать свои чувства.
– А я знал, – ответил Сэнди. – Я знал, что может быть именно так – с тобой. Вот почему я вернулся. Вот почему я не собираюсь уходить.
– Но как же… – Бренда не закончила вопроса. Сэнди, конечно, знал о Джефе. – Что же будет дальше?
– Не знаю, – сказал Сэнди. – Это ты должна решать. Тебе придется выбирать между нами, и я сделаю все возможное, чтобы ты выбрала меня.
В этот уик-энд Бренда поехала домой в Бостон и ходила за Джефом по пятам, не расставаясь с ним ни на минуту.
– Ты, должно быть, очень без меня соскучилась за эту неделю, – сказал он, тронутый ее нежностью.
Сначала то, что она была влюблена сразу в двух мужчин, было захватывающим переживанием, и Бренда находилась постоянно в приятном возбуждении. Как только Сэнди мог вырваться в Питтсбург, она встречалась с ним, а на уик-энды ездила домой к Джефу. Она как будто и не нуждалась в сне, а работа и связанные с ней проблемы решались как-то сами собой, без труда. Не прилагая к тому никаких усилий, она похудела на те самые пять фунтов, потеря которых означала превращение просто неплохой фигуры в действительно эффектную. Умственная деятельность приобрела остроту и отточенность, а чувства стали ясными и незамутненными, как горное озеро.
Сэнди постоянно побуждал ее к новым действиям: он хотел, чтобы она не останавливалась на достигнутом, чтобы она становилась лучше. Джеф согревал и успокаивал ее: он хотел, чтобы она поступала так, как было лучше для нее самой. Сэнди видел ее огромные возможности и поощрял ее честолюбие. Он хотел, чтобы она шла на риск, даже если это затрудняло ей жизнь; Джеф видел ее нежность, ее потребность дарить любовь и получать любовь взамен; он хотел, чтобы она оставалась такой, какой она есть, какой она была, когда он влюбился в нее. Джеф считал, что она само совершенство такая, как есть; Сэнди все время твердил ей, что она замечательная, но может стать еще лучше.
Бренде даже в голову не приходило задать себе вопрос, почему она не может совместить эти качества и иметь и то, и другое: любовь и честолюбие, счастье и готовность идти на риск. Вместо этого она медлила почти три месяца, откладывая решение, которого требовал Сэнди, не решаясь сказать о Сэнди Джефу.
– Я хочу на неделю повезти тебя на Бермудские острова, – сказал Сэнди. – Мне нужен ответ, Бренда: да или нет.
Она опять просила его подождать.
– Ты какая-то сама не своя, – сказал Джеф. – Вся на взводе. Сядь, посиди спокойно. Ты меня нервируешь.
В своем блаженстве Бренда плыла по течению, но вскоре ее способность обходиться почти без сна обернулась мучительной бессонницей. Ночи напролет она лежала в постели не в силах заснуть, ворочаясь с боку на бок, снова и снова воспроизводя в памяти обрывки разговоров с Джефом и Сэнди, будто они прокручивались на кассете, которая включалась самопроизвольно и выключить которую было не в ее власти.
И ее волшебным образом приобретенная стройность исчезла, а взамен пришло непреходящее, неутолимое чувство голода. Махнув рукой на сон, Бренда среди ночи вылезала из постели и шла на кухню, где варила себе большие порции овсянки, обильно сдобренной маслом, густыми сливками и сахаром, а потом поедала их столовой ложкой. Она снова набрала те пять фунтов, которые спустила, а потом еще пять. У нее было такое чувство, что она одновременно и переедает, и истощена до предела. Она была так голодна! У нее было отвратительное ощущение, будто она объелась, но перестать есть она не могла. На работе она ела шоколадки, а по пути с работы домой – мороженое в стаканчиках. Она не могла удержаться и все время поглощала какую-нибудь еду.
Как-то утром Сэнди потянулся к ней в постели. Бренда думала, что он хочет заняться любовью. Но вместо этого он ущипнул ее за мягкое бедро.
– Сочно, – сказал он и встал с постели. Это не было комплиментом.
– У тебя все в порядке? – спросил Джеф в следующий уик-энд.
– Конечно, – беззаботно ответила Бренда. – А что?
– Ты поправилась, – ответил Джеф. – Ты никогда раньше не набирала вес.
– Я в последнее время постоянно ем и не могу остановиться, – призналась Бренда. Самое смешное во всем этом было то, что большую часть своей профессиональной деятельности она посвятила разработке безвредного и эффективного средства для похудения. Если бы такое средство уже существовало! Те же, которые уже были в продаже, обязательно содержали какой-нибудь вид амфетамина. Если Бренда начинала их принимать, у нее появлялось такое чувство, что она может – буквально – вылезти из кожи вон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114