Огюст уверял себя, что достаточно заботится о Розе, но по мере того как Камилла худела и становилась похожей на ту девушку, которую он встретил много лет назад, он все больше пугался.
Ведь Камилла всего на год старше маленького Огюста! От этой мысли было одно спасение: работа, работа, работа, и Огюст лихорадочно погружался в нее.
Шел ли дождь или светило солнце, завывал ли ветер или стоял тихий погожий день – в эти недели он не замечал ничего, тяжко трудясь с утра до ночи.
Камилла жаловалась, что он никогда не кончит – сегодня что-то меняет, завтра возвращается к прежнему. И Огюст отвечал:
– Выражение твоего лица тоже все время меняется.
– Выражение лица? Ты же лепишь мою грудь!
– Верно. Но и она меняется каждую минуту. – И, не обращая внимания на ее раздражение, он перевязал грудь лентой и воскликнул: «Какой прелестный изгиб!»
– Ты бы придрался и к самой Венере, – сказала она.
– Несомненно, но теперь я леплю тебя.
Огюст охватил ладонями ее груди, чтобы почувствовать их линии, и стал поспешно переводить живую теплоту тела в глину. Затем ощупывал мускулы ног, изгиб шеи. Она пошевельнулась, не в силах сдержать охватившее ее желание, а он рассердился. И пока она удивлялась силе его воли, он прикрыл куском материи ее груди и сказал:
– Я не хочу отвлекаться.
На следующий день, желая убедиться, правильно ли он передает контуры спины, он заставил ее лечь на холодный пол. «Иначе поза будет неестественной», – объяснил он. Зажал ее тело между колен, пригнул голову к полу и так лепил спину, ощупывая большим пальцем, и затем этим же пальцем, который еще хранил тепло ее тела, передавал его изгибы в глине.
– Ты никогда не кончишь, – взмолилась она.
Он резко ответил: «Нет, кончу, если будешь мне помогать».
К изумлению Камиллы, Огюст действительно скоро закончил. Еще несколько дней он трудился над руками любовников, ворча про себя:
– Ты слишком напряжена, словно стыдишься. Подожди, еще придет время горевать, когда увянут груди и опадут ягодицы. – И вдруг бросил работу и сердито заметил: – Глина как тесто. Жаль.
– Чего жаль? – Ей разрешено было сидеть – уже облегчение.
– Что глина такой материал. Не стоит затраченного на нее труда.
– Тогда, может, попробовать другой материал?
– Я и собираюсь. Я всегда хотел сделать тебя в мраморе. Для женщины лучше мрамор, для мужчин – бронза. – Он рассматривал пару, целующуюся со страстью и нежностью, и сказал: – Подойди сюда!
Она подошла к нему, ее тело было таким же стройным, как в молодости.
– Да, Огюст?
– Хочу знать твое мнение.
– Тебе действительно интересно?
– Конечно, – нетерпеливо сказал он. – Ты же скульптор. И притом хороший. У кого же мне спрашивать совета?
Вид скульптурной группы доставлял ей почти физическое наслаждение, но грубоватый тон Огюста раздражал, и она промолчала.
– Ну? – На лице его мелькнуло сомнение. – Обе фигуры совсем неплохи, верно? Во всяком случае, совсем как живые.
– Да, – насмешливо подтвердила она. – Совсем как живые, в том-то и ужас.
Он понял, что она дразнит его.
– Да, наверное, они будут иметь скандальный успех. Какое сегодня число?
– Не все ли равно? На «Бальзака» осталось меньше полугода.
– Успею, – уверенно сказал Огюст и вновь устремил взгляд на группу.
– Девушка слишком откинулась назад. – И когда Камилла нахмурилась, словно он критиковал ее самое, добавил: – Но ведь это любовь. Ты права, дорогая, в мраморе они будут великолепны.
В этот вечер чувство радости и благодарности друг другу за совместный труд переполняло их. Ночью Огюст никак не мог заснуть, Камилла уже давно спала сном праведницы, а он все бодрствовал. «Поцелуй» – это удача, истинное выражение их любви, но «Бальзак» должен быть значительней. А ему уже скоро пятьдесят семь, он уже старше Бальзака на шесть лет, и этот творческий подъем не может длиться вечно. Но сегодня Огюст чувствовал себя вдвое моложе.

6

Огюст вернулся к «Бальзаку» и снова стал недоступен для всех. Когда Шоле пришел в мастерскую со словами: «Мой дорогой мэтр, уж мне-то, вашему другу, вы могли бы показать „Бальзака“, – Огюст ответил:
– Нет, вы ничего не поймете. Пока работа не закончена, ее не должен видеть никто. – И захлопнул дверь, не дав Шоле начать пререкания.
Под дверь мастерской подсовывали газеты с недоброжелательными статьями о нем, со злобными выпадами, жирно отчеркнутыми: «Мосье Роден лепит труп… он никогда не кончит, потому что боится кончить… и ничего не получит, ни единого су».
Огюст рвал эти газеты, а потом и вовсе перестал обращать внимание, но газеты все продолжали появляться под дверью.
Дни напряженной работы текли незаметной чередой. Пьер слушался беспрекословно. Огюст поместил его на пьедестал в фут высотой, хотя знал, что высота пьедестала еще будет меняться. Сначала он решил, что высота пьедестала будет соответствовать высоте фигуры, теперь же, делая наброски памятника, понял бесповоротно, что одна только фигура должна быть десяти футов.
Огюст сделал много набросков и глиняных эскизов. Расходы возросли вдвое, затем втрое. Он прервал работу только затем, чтобы вновь взглянуть на Нику Самофракийскую в Лувре, и был потрясен устремленным вперед телом, силой и энергичностью движения. Он смотрел на скалы, на деревья, и Бальзак представлялся ему гигантским дубом на холме, вознесшимся над всем окружающим, только дуб этот слегка отклонился назад, словно отвергая свое господство. «Бальзак» рос. Стал высоким, с мощной грудью и тяжелыми чертами лица, буйной шевелюрой и глубоко сидящими глазами. Живот по-прежнему толст, ноги короткие и коренастые, но это больше не беспокоило Огюста:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215