ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
..
– За мной! – Раин дал коню шпоры, повернул к близкому уже выходу из устья. – За мной, кто смел и не хочет сгореть! За мной на лагерь! За мной на лагерь! – Опять перед самым носом вспыхнуло, жгучая горечь ударила в лицо, опалила ноздри, он заслонился, сильнее и сильнее пришпоривая коня, пригнувшись к его холке. Конь, вытянув шею, пластался над снегом, пропарывая дымную мглу. Слева мелькнул всадник, схватившийся за грудь, – полмига спустя Раин понял, что это Эринто, обернулся – и увидел только черный дым… Кто-то все-таки скакал и бежал за ним, тоже заслоняясь и отплевываясь… Рокот становился назойливей, резче, впереди во что-то часто и сильно стучали…
– Стоять! – отчаянно взвизгнул Раин, что было сил осаживая лошадь.
Выход был отрезан – загораживая путь, сдвинув щиты, выставив копья, стояли рядами воины в белых кот д'арм, в касках, скрывающих лица. Строй был глубок – не прорваться, а с краю гарцевал латник без шлема на задастой рыжей лошади – Вельт – и издевательски улыбался.
Рванув на себя поводья, закрыв коню ладонью глаза, Раин бросился обратно – в пламя. Сверху падали, разбиваясь и гулко вспыхивая, большие горшки, лицо жгло уже нестерпимо. Под полосами дыма корчились люди, бились, издыхая, лошади с раскинутыми ногами. Огня прибывало. Снег казался рыжим. Сквозь рев и вой где-то впереди звенели мечи – выход на озеро тоже был заперт, и там отчаянно рубились с белыми копейщиками и рейтарами те, кто не желал гореть. В спину свистели стрелы.
Родери перехватил поудобнее двуручный меч и бросился в гущу сражающихся.
Под стремена подкатывались все новые и новые, норовили поднять на пики, он с яростной бранью отправлял их на тот свет, слух отупел от лязга, от одинаковых хриплых воплей, едкий воздух трудно было вдыхать, он глотал его перекошенным ртом, с каждым замахом все сильнее болело плечо – рана проклятая… Родери повел вокруг бешеными глазами:
– Где Окер? – Не нашел… Крутя мечом, подскочил рейтар. Он удачно пронзил его сбоку меж пластин брони, до печенки, должно быть. Снова, как волки, лезли копейщики… – За мной! – Вдруг он уловил тот перелом, когда сопротивление врага на миг ослабело. Строй прорвался… Он оглянулся – где же Окер? Откуда-то опять набегали с криками копейщики. Всадники-Этарет редким веером уносились в затянувшую озеро пелену. Свистя, летели над ними стрелы. Пешие, пригибаясь, убегали под берег, хоронились в скалах. Где же Окер? Взгляд метался, не находя, и, обезумев от страха быть пойманным, Раин с визгливым проклятием дал коню шпоры и нагнал бегущих. К дьяволу! Все к дьяволу! Прочь! Прочь отсюда! Он все-таки еще раз обернулся и увидел только, как скачет над обрывом большой отряд.
Озеро безрадостно стлалось под копыта. Они мчались не к лагерю, а куда-то вбок, в пасмурную синеву, где не было видно ничего, кроме белых холмов, мчались, лишь бы умчаться… Приближался, нарастал берег, высокий, пока еще слишком высокий.
– Остановиться! – закричали сзади и сбоку, и он, подпрыгнув в седле, обернулся – нагнали. Тот самый отряд, который он видел над обрывом. Арбалетчики, рыцари, предводитель в золоченых латах – не меньше полутора сотен. Шпорить коней было бесполезно, кони устали.
Берег был близко, но высокий, все еще такой высокий, что не взъехать.
Уцелевшие Этарет сгрудились вокруг Раина, с мечами на изготовку, которые у них даже не было времени обтереть. У многих на броне розовела кровь, своя и чужая, лица были в копоти.
– Сдавайтесь, чтобы не проливать лишнюю кровь! – Предводитель снял шлем с фигурной маской, открыв юное лицо такой красоты, что Раин несколько опешил. Потом, все же взяв себя в руки, спросил:
– Позвольте узнать, кому же сдаваться?
– Авенасу Морну, сыну князя Калскуны. – Отрок развернул коня боком.
– Ты сын предателя. И я тебе не сдамся. Выбирайте противников, братья, и пусть Сила покажет, на чьей стороне правда, – сказал Раин, уже, впрочем, не веря в победу.
– Твои люди устали. К чему их губить? – ответил Авенас. – А ты, если хочешь крови, выбери любого из моих рыцарей для поединка.
– Так я выбираю тебя, ангелочек! – захохотал Раин, натягивая узду. Конь захрипел, мотая мордой.
– Хорошо! – Авенас отъехал от своих, обнажил оружие. – Пусть будет так.
Отряды молчаливо разъезжались, осаживая лошадей. Слышно было только позвякивание сбруи.
– Ну и разделаю же я тебя… Не боишься? А? – Меч посвистывал в воздухе, выписывая круги, но плечо пронизывала усиливающаяся боль. <Надо будет поскорее с ним покончить, долго не продержусь…» – Твоя дама тебя разлюбит и найдет другого, потому что кому ты нужен будешь со своей разрубленной мордой?! Даже Беатрикс постесняется взять тебя в любовники, мой мальчик!
– Она не постеснялась назвать меня своим рыцарем!
Их мечи со звоном скрестились.
– Это только начало, мой мальчик! Это только начало! Потом она ляжет с тобой в постель! – Раин похохатывал, теснил, целя врагу в лицо. Авенас, стиснув зубы, сосредоточенно отбивал удары. Он не пытался уворачиваться, но даже задеть его почему-то не получалось…
– … Потом она осыплет тебя серебром и золотом так, что ты рукой пошевельнуть не сможешь, и пожалует тебе какую-нибудь тепленькую постельную должность при себе… – Слова помогали, как заклинание. Противник в таких случаях распалялся и начинал пропускать удары… Родери еле-еле уклонился, когда острие меча Авенаса едва не распороло ему щеку.
– Не надо, не надо меня калечить, мой мальчик, я едва ли смогу быть тебе соперником на ее ложе! Так вот, потом, когда ты ей разонравишься или захочешь слишком многого – а ты захочешь, потому что все входят во вкус, – она прикажет Ниссаглю тебя убить!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163
– За мной! – Раин дал коню шпоры, повернул к близкому уже выходу из устья. – За мной, кто смел и не хочет сгореть! За мной на лагерь! За мной на лагерь! – Опять перед самым носом вспыхнуло, жгучая горечь ударила в лицо, опалила ноздри, он заслонился, сильнее и сильнее пришпоривая коня, пригнувшись к его холке. Конь, вытянув шею, пластался над снегом, пропарывая дымную мглу. Слева мелькнул всадник, схватившийся за грудь, – полмига спустя Раин понял, что это Эринто, обернулся – и увидел только черный дым… Кто-то все-таки скакал и бежал за ним, тоже заслоняясь и отплевываясь… Рокот становился назойливей, резче, впереди во что-то часто и сильно стучали…
– Стоять! – отчаянно взвизгнул Раин, что было сил осаживая лошадь.
Выход был отрезан – загораживая путь, сдвинув щиты, выставив копья, стояли рядами воины в белых кот д'арм, в касках, скрывающих лица. Строй был глубок – не прорваться, а с краю гарцевал латник без шлема на задастой рыжей лошади – Вельт – и издевательски улыбался.
Рванув на себя поводья, закрыв коню ладонью глаза, Раин бросился обратно – в пламя. Сверху падали, разбиваясь и гулко вспыхивая, большие горшки, лицо жгло уже нестерпимо. Под полосами дыма корчились люди, бились, издыхая, лошади с раскинутыми ногами. Огня прибывало. Снег казался рыжим. Сквозь рев и вой где-то впереди звенели мечи – выход на озеро тоже был заперт, и там отчаянно рубились с белыми копейщиками и рейтарами те, кто не желал гореть. В спину свистели стрелы.
Родери перехватил поудобнее двуручный меч и бросился в гущу сражающихся.
Под стремена подкатывались все новые и новые, норовили поднять на пики, он с яростной бранью отправлял их на тот свет, слух отупел от лязга, от одинаковых хриплых воплей, едкий воздух трудно было вдыхать, он глотал его перекошенным ртом, с каждым замахом все сильнее болело плечо – рана проклятая… Родери повел вокруг бешеными глазами:
– Где Окер? – Не нашел… Крутя мечом, подскочил рейтар. Он удачно пронзил его сбоку меж пластин брони, до печенки, должно быть. Снова, как волки, лезли копейщики… – За мной! – Вдруг он уловил тот перелом, когда сопротивление врага на миг ослабело. Строй прорвался… Он оглянулся – где же Окер? Откуда-то опять набегали с криками копейщики. Всадники-Этарет редким веером уносились в затянувшую озеро пелену. Свистя, летели над ними стрелы. Пешие, пригибаясь, убегали под берег, хоронились в скалах. Где же Окер? Взгляд метался, не находя, и, обезумев от страха быть пойманным, Раин с визгливым проклятием дал коню шпоры и нагнал бегущих. К дьяволу! Все к дьяволу! Прочь! Прочь отсюда! Он все-таки еще раз обернулся и увидел только, как скачет над обрывом большой отряд.
Озеро безрадостно стлалось под копыта. Они мчались не к лагерю, а куда-то вбок, в пасмурную синеву, где не было видно ничего, кроме белых холмов, мчались, лишь бы умчаться… Приближался, нарастал берег, высокий, пока еще слишком высокий.
– Остановиться! – закричали сзади и сбоку, и он, подпрыгнув в седле, обернулся – нагнали. Тот самый отряд, который он видел над обрывом. Арбалетчики, рыцари, предводитель в золоченых латах – не меньше полутора сотен. Шпорить коней было бесполезно, кони устали.
Берег был близко, но высокий, все еще такой высокий, что не взъехать.
Уцелевшие Этарет сгрудились вокруг Раина, с мечами на изготовку, которые у них даже не было времени обтереть. У многих на броне розовела кровь, своя и чужая, лица были в копоти.
– Сдавайтесь, чтобы не проливать лишнюю кровь! – Предводитель снял шлем с фигурной маской, открыв юное лицо такой красоты, что Раин несколько опешил. Потом, все же взяв себя в руки, спросил:
– Позвольте узнать, кому же сдаваться?
– Авенасу Морну, сыну князя Калскуны. – Отрок развернул коня боком.
– Ты сын предателя. И я тебе не сдамся. Выбирайте противников, братья, и пусть Сила покажет, на чьей стороне правда, – сказал Раин, уже, впрочем, не веря в победу.
– Твои люди устали. К чему их губить? – ответил Авенас. – А ты, если хочешь крови, выбери любого из моих рыцарей для поединка.
– Так я выбираю тебя, ангелочек! – захохотал Раин, натягивая узду. Конь захрипел, мотая мордой.
– Хорошо! – Авенас отъехал от своих, обнажил оружие. – Пусть будет так.
Отряды молчаливо разъезжались, осаживая лошадей. Слышно было только позвякивание сбруи.
– Ну и разделаю же я тебя… Не боишься? А? – Меч посвистывал в воздухе, выписывая круги, но плечо пронизывала усиливающаяся боль. <Надо будет поскорее с ним покончить, долго не продержусь…» – Твоя дама тебя разлюбит и найдет другого, потому что кому ты нужен будешь со своей разрубленной мордой?! Даже Беатрикс постесняется взять тебя в любовники, мой мальчик!
– Она не постеснялась назвать меня своим рыцарем!
Их мечи со звоном скрестились.
– Это только начало, мой мальчик! Это только начало! Потом она ляжет с тобой в постель! – Раин похохатывал, теснил, целя врагу в лицо. Авенас, стиснув зубы, сосредоточенно отбивал удары. Он не пытался уворачиваться, но даже задеть его почему-то не получалось…
– … Потом она осыплет тебя серебром и золотом так, что ты рукой пошевельнуть не сможешь, и пожалует тебе какую-нибудь тепленькую постельную должность при себе… – Слова помогали, как заклинание. Противник в таких случаях распалялся и начинал пропускать удары… Родери еле-еле уклонился, когда острие меча Авенаса едва не распороло ему щеку.
– Не надо, не надо меня калечить, мой мальчик, я едва ли смогу быть тебе соперником на ее ложе! Так вот, потом, когда ты ей разонравишься или захочешь слишком многого – а ты захочешь, потому что все входят во вкус, – она прикажет Ниссаглю тебя убить!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163