Таким образом под туалетом Живанши, стоившим несколько тысяч долларов, на Одри в этой сцене были трусики за 98 центов.
Баронесса ван Хеемстра жила в Париже, но она редко приходила смотреть, как снимается в кино Одри с Астером. Однажды баронесса присутствовала на съемке сцены на Монмартре. Одри, заметив, что девушка из съемочной группы дрожит от холода, сняла с себя куртку с подкладкой из овчины, которую накидывала поверх легчайших «творений» Живанши, и набросила ей на плечи. Баронесса выразила свое недовольство на голландском. Одри в ответ лишь рассмеялась.
Посещение баронессы было примечательно не только как проявление материнской заботы. Это был один из тех редких случаев, когда дама с жестким и строгим лицом согласилась дать интервью. Возможно, тот факт, что репортер работал на «Крисчен Сайенс Монитор», светский орган, представляющий религию, последовательницей которой считала себя баронесса, стал причиной наиболее откровенных ее высказываний о недавней войне. Она решительно отвергает все слухи о том, что была героиней Сопротивления.
Волни Херд из «Монитора» характеризует баронессу как «очаровательную, гордую даму с „энергичной“ прической седых волос, ясными голубыми глазами, которые выглядят таким контрастом по сравнению с темными глазами Одри… она выражает собой саму сущность благородной женщины». И Херд далее продолжает: «Мы беседовали о годах войны». «Нам удалось все это пережить в общем неплохо, - сказала мать. - Видите ли, вместо того чтобы впадать в депрессию, постоянно представляя жуткую картину оккупации, я, за какую бы работу ни принималась, всегда делала ее так, словно не было и нет никакой войны. И вы поразились бы, узнав, насколько это позитивное отношение помогало развеять жуткий гипноз войны, так, что мы самые разные вещи получали в нужное время и из самых неожиданных мест».
Херд комментировал ее слова: «Миссис Хепберн бросила на меня пронзительный взгляд, но глаза ее при этом улыбнулись. И по ее взгляду я понял, что миссис Хепберн выражает свое убеждение в том, что жизнь духовна и что у человечества есть силы и возможности не позволить диким случайностям, какими бы чудовищными они ни были, нарушить гармонию этой жизни».
Возможно, это несколько «ревизионистский» взгляд на воспоминания баронессы о военных годах, почти в такой же мере пересмотренный и отполированный, в какой были стерты из памяти и из прошлого те профашистские чувства и устремления, под письменным выражением которых она ставила свое имя в предвоенные годы.
СТРЕССЫ И НАПРЯЖЕНИЕ
Pабота над «Смешной мордашкой» завершилась в июле 1956 года, но отдыха для Одри не предвиделось. Фильм Билли Уайлдера «Любовь в полдень» был практически готов к съемкам. У Одри был небольшой перерыв - не более, чем несколько затянувшийся уик-энд, - который она провела в Бургенштоке перед тем, как вылететь в Лондон повидаться с друзьями. А там надо было уже возвращаться в Париж.
Прошел слух, что, дескать, актриса намерена принять швейцарское гражданство, чтобы не платить налогов в Англии. Британские налоги были самыми высокими в Европе. С людей со столь крупными доходами, как у Одри, скоро будут брать 98 процентов от заработка. Одри со смехом отмахивалась от этих слухов, заявляя: «Я вполне довольна своим британским паспортом». Это, однако, не совсем соответствовало истине. Она не отказывалась от своей принадлежности английской нации, но тем не менее оформляла документы, подтверждающие, что Швейцария - место eё постоянного проживания. Тут большое влияние на нeё оказал Ноэль Кауэрд. В начале 1956 года Кауэрд был вынужден оставить Англию и обосноваться на Бермудах, пытаясь не платить астрономические налоги со своих доходов. «Ты будешь маленькой дурочкой, если не сделаешь того же», - сказал он Одри. Она, всегда питавшая любовь к странам с холодным климатом, предпочла швейцарские Альпы Карибскому морю. Позднее и Кауэрд стал eё близким соседом. Все это означало, что теперь Одри будет жить в Англии не более трех месяцев в финансовом году. Заметим, что со времени «Жижи» eё пребывания в Англии делались все короче. Но прибыль от смены места жительства актриса получала огромную.
Мел готовился сниматься в фильме «Сбор винограда» для компании «МГМ». Это была драма с погоней, в которой вместе с ним был занят Пьер Анджели. Съемки намечены были на студии «Викторин» около Ниццы. На этот раз Одри, занятая на студии «Де Булонь» в Париже, оказалась далеко от него. Она успокаивала себя мыслью, что расстояние между ними не так уж и велико. Они будут каждый день беседовать по телефону, а по выходным встречаться в «Отель дю Кап» в Иден Роке или немного дальше по побережью в Сен-Тропезе.
Накануне первого съемочного дня Одри принесли телеграмму: «Как гордился бы я и как бы любил, если бы у меня была такая дочь, как Вы. Морис». 86-летний Морис Шевалье играл в этом фильме отца Одри, частного детектива, которого нанимают следить за американским миллионером-плейбоем. Этот детектив не подозревает, что таинственная женщина, за которой ухаживает миллионер, - его собственная дочь. «Было бы разумнее, - говорила позднее Одри, - если бы Гэри Купер играл моего отца, а Шевалье - моего возлюбленного». Это не было бестактностью с eё стороны. Ведь даже Уайлдера несколько обеспокоил похотливый блеск в глазах французского актера, хотя там должно было быть лишь мягкое отеческое сияние.
Пятидесятишестилетний Гэри Купер выглядел старше своих лет. И хотя Купер славился своим немногословием, он оставался страстным поклонником женщин, и его изборожденное, осунувшееся лицо наводило на мысль, что последствия его любви к противоположному полу были уже на виду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112