Но если на экране эти трое вышли невредимыми из всемирной катастрофы, то от отзывов критики они cepьёзно пострадали. Мелу стало понятно, что его профессиональное будущее зависит от успеха «Зеленых особняков». Но истина была eщё более жестокой. Не ему, а Одри предстояло нести на своих хрупких плечах ответственность за фильм, который, не будь eё согласия сниматься в главной роли, никогда бы не был создан.

Возможно, по этой причине так много внимания уделялось любовным сценам Одри и Перкинса. На это создатели картины уповали, как на путь к коммерческому успеху. «Муж Одри Хепберн приказывает другому парню заняться с ней любовью», - так определял это рекламный материал студии «МГМ», возможно несколько грубовато для столь утонченного предприятия. Бедная Одри! Можно представить, с каким недоумением она читала в рекламных заметках приписываемые ей высказывания. «Впервые за все время работы в кино, - „говорила“ Одри, - мне удалось отделаться от своей застенчивости… любовные сцены всегда были трудны для меня. Но так как мой муж направлял и руководил Тони и мною в ходе работы над эмоциональными моментами фильма, то в конце концов все получилось». Кинокритикам (не направляемым и не руководимым Мелом) эти сцены показались столь ходульными, что на встречах, организуемых для прессы, они с трудом подавляли хихиканье. В немом кино рассказ о том, как дитя природы пробуждается для любви под нежными ласками юного красавца, возможно, и мог бы произвести впечатление своей очаровательной наивностью. Но в конце 50-х годов все это так безнадежно устарело и было чуждо современным вкусам, что даже присутствие Одри с eё глазами лани не могло спасти фильм и добиться для него хотя бы сдержанного одобрения со стороны критики.
Особенно резким был отзыв в «Ньюсуик». «Убирайся домой, пташка!» - так был он озаглавлен. Первые же слова с удивительной проницательностью характеризовали единственную причину, по которой одна из самых замечательных звезд мирового кино согласилась участвовать в этой старомодной причуде: «Одри исполняет свою роль, как верная жена: качает в люльке оленят, подражает голосам птиц, бегает босиком в плотной хлопчатобумажной ночной рубашке с распущенными волосами по импортированному студийному лесу. Тони, вприпрыжку бегающий за худенькой девушкой и при этом стонущий о своей неуверенности в eё реальности, выглядит крайне глупо». Журнал «Тайм» был eщё более решителен: «Феррер из кожи вон лезет в попытках воссоздать туманную и таинственную атмосферу книги, но, к несчастью, он делает это так, словно пытается обрызгать все южноамериканские джунгли из пульверизатора». «Одри довольно подвижна» - это звучало весьма сдержанной похвалой в адрес актрисы, портрет которой появился на журнальной обложке eщё до премьеры eё первого американского фильма. Филиппу К. Шойеру, критику из «Лос-Анджелес Тайме», она показалась «впервые далеко не яркой… бесцветной… и бесполой». «Верайети» резко отрицательно прокомментировал интервью, в котором Мел говорил о «религии природы». Критик из этого журнала заметил, что «Зеленые особняки»… возможно, в том случае получат хороший отклик, если будут разрекламированы как шикарный фильм о джунглях… псевдопоэтический эпос в духе «Тарзана».

Коммерческий провал «Зеленых особняков» стал очевиден с такой же быстротой, с какой успех «Истории монахини». Одри снималась в фильме Мела ради любви к нему. Она согласилась на главную роль не только наперекор здравому смыслу, но и наперекор своему профессиональному инстинкту, который подсказывал ей, что затея эта бессмысленна. Она проклинала себя за ненужные попытки выглядеть «сексуальной». Ведь, как она сама говорила: «Истина заключается в том, что в кончике моего носа больше сексуальной привлекательности, чем во всем теле у многих женщин. Она не бросается в глаза, быть может, но она есть». В фильме, правда, это было совершенно незаметно.
Злорадство, которым встретила пресса неудачу и растерянность Одри и Мела, выплеснулась из кинорецензий на страницы светской хроники. «Исполнение своей роли» Маленьким Ипом некоторые критики хвалили больше, чем игру Одри. Авторы бульварных статеек высказывали предположение, что скоро олень будет разгуливать в темных очках и вести переговоры с продюсерами о новом контракте. Прочитав это, Одри даже смогла выдавить из себя слабую улыбку. Зато весело и беззаботно смеялась, когда они с Мелом заехали в свои искусственные джунгли, чтобы взглянуть на Маленького Ипа. Им было сказано: «Он фотографируется для рекламных снимков».
Дурные предчувствия и пессимизм Мела и Одри ощутимы и в их интервью Хедде Хоппер вскоре после окончания съемок «Зеленых особняков». Каковы планы Одри? «В данный момент никаких», - сказала она тихо.
Одри призналась, что больше всего ей хочется сыграть на сцене. Но их с Мелом старая клятва всегда быть вместе превращалась в помеху на творческом пути. «Это сложно и непрактично, - вынуждена была она признаться Хоппер, - если только мы не занимаемся чем-то одним. Если я буду играть в спектакле, то что делать Мелу? Скорее всего, у нас вообще не оставалось бы времени друг для друга. Но это не жизнь для людей, состоящих в браке». Казалось, только одно занятие может считаться достойным семейной пары: обзаведение детьми.
Курт Фрингс, хорошо понимая, что «Зеленые особняки» большой прибыли не принесут, позаботился о новых контрактах. Одри приняла два особенно привлекательных предложения: сняться в фильмах Джона Хьюстона и Альфреда Хичкока. «Непрощенная» представлял собой вестерн, который должен был сниматься в Мексике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112