В ней все важно, и каждый шаг, каждое действие следователя должны быть тщательно продуманы до мельчайших деталей.
Со временем мне стали поручать все более сложные дела. Я был рад, что наконец начинаю осваивать профессию следователя.
В начале 1941 года В.Г.Зайцев был назначен военным прокурором корпуса, в который входила и наша дивизия. Мне было жалко с ним расставаться. Человек он был хороший, да и работник великолепный. Но через несколько месяцев судьба снова свела меня с Василием Герасимовичем, только уже в другой обстановке. Об этом я расскажу позднее.
После отъезда В.Г.Зайцева военным прокурором дивизии был назначен Василий Иванович Голубцов. Это был краснощекий, пышущий здоровьем немного полноватый офицер в звании военного юриста. Высшего образования он не имел, но работу прокуратуры знал, и особенно следственную, которой отдал много лет. На должность следователя прибыл военный юрист Иван Семенович Моргунов. Об этих людях я расскажу несколько подробнее ниже, поскольку мне пришлось с ними работать во фронтовых условиях.
Военная служба в 1940–1941 годах строилась в соответствии с приказом Наркома обороны СССР применительно к условиям боевой обстановки. Даже питание в столовой должно было отвечать этим требованиям. Два дня в неделю в столовой выдавался сухой паек, создававший немало мороки и трудностей с его употреблением. В рацион сухого пайка входили сухари, брикеты горохового пюре, пшенной или гречневой каши. Чтобы приготовить, например, гороховое пюре, надо было наполнить одну миску кипятком, растворить в нем брикет, а затем накрыть другой миской, чтобы горох хорошо распарился. Но далеко не всегда удавалось это сделать: или не было кипятку, или не хватало мисок. Побегает солдат по столовой и, видя, что ничего сделать нельзя, нальет теплой водички в кружку, помочит брикет и, ругаясь на чем свет стоит, глотает его вместе с чуть размокшим сухарем. Не думаю, чтобы это нововведение приносило какую-либо пользу.
Весной 1941 года нашу дивизию отправили в лагерь. Но пробыли мы там недолго.
Несмотря на заключение договора о ненападении с Германией, международная обстановка с каждым днем осложнялась все больше и больше. Чувствовалось, что мир недолог и непрочен. Вот-вот должна вспыхнуть война, и не с кем-нибудь, а именно с фашистской Германией.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ПО ВОЕННЫМ ДОРОГАМ

День 22 июня 1941 года выдался в Уфе какой-то особенный, очень теплый и ласковый. На небе – ни облачка.
Утром, выполнив поручение прокурора, я направился на Главный почтамт, чтобы отправить письмо маме.
У почтамта я увидел множество людей, внимательно слушавших репродуктор. До моего слуха донеслись тревожные слова: «…наши города Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие, причем убито и ранено более двухсот человек».
Я узнал голос В.М.Молотова – заместителя Председателя Совета Народных Комиссаров Союза ССР и Народного комиссара иностранных дел.
…Это неслыханное нападение на нашу страну является беспримерным в истории цивилизованных народов вероломством. Нападение на нашу страну произведено несмотря на то, что между СССР и Германией заключен договор о ненападении…
Итак, война с Германией.
В тот же день я вернулся к месту службы. Прокурор мне сообщил, что наша дивизия в ближайшее время отправится на фронт…

С началом войны вся страна немедленно стала перестраиваться на военный лад. Обстановка требовала создания порядка, твердо обеспечивающего условия, необходимые для победы над врагом.
В день нападения гитлеровской Германии на нашу страну Президиум Верховного Совета СССР издал ряд указов. Первый – «О военном положении». Указ устанавливал, что в местностях, объявленных на военном положении, все функции органов государственной власти в области обороны, обеспечения общественного порядка и государственной безопасности принадлежат военным советам фронтов, армий, военных округов, а там, где нет военных советов, высшему командованию войсковых соединений.
За неподчинение распоряжениям и приказам военных властей, а также за преступления, совершенные в местностях, объявленных на военном положении, виновные подлежали уголовной ответственности по законам военного времени.
Все дела о преступлениях, направленных против обороны, общественного порядка и государственной безопасности, передавались на рассмотрение военных трибуналов (дела о государственных преступлениях, хищениях государственной и общественной собственности, дела о разбое, умышленных убийствах и другие).
Военным властям, кроме того, предоставлялось право передавать на рассмотрение военных трибуналов дела о спекуляции, злостном хулиганстве и иных преступлениях, если командование признавало это необходимым по обстоятельствам военного времени.
Другим указом было утверждено Положение о военных трибуналах, которое предусматривало организацию и комплектование военных трибуналов, подсудность, порядок рассмотрения дел, опротестование приговоров военных трибуналов.
По этому Положению военные трибуналы действовали при военных округах, фронтах, морских флотах, армиях, корпусах, иных воинских соединениях и военных учреждениях.
Линейные суды железнодорожного и водного транспорта были реорганизованы в военные трибуналы соответствующих железных дорог и водных путей сообщения.
Произошла перестройка судебных органов применительно к условиям военного времени. Помимо реорганизации линейных судов железнодорожного и водного транспорта в военные трибуналы некоторые общие суды также были преобразованы в военные трибуналы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91