Нет. Так вот слушайте. Это, конечно, анекдот, но он имеет отношение к нашему разговору.
Один старик был привлечен к уголовной ответственности за убийство своей старухи. Преступление было настолько очевидным, что никто из адвокатов не брался защищать бедного старика. Взялся за это дело Плевако, который начал свою речь в суде следующими словами:
– Господин председатель! Господа присяжные заседатели!
После этого обращения Плевако сделал значительную паузу. А потом снова:
– Господин председатель! Господа присяжные заседатели! – и снова пауза.
– Господин Плевако, – не выдержал председательствующий, – если вам нечего сказать, то садитесь.
Плевако снова обращается к суду:
– Господин председатель! Господа присяжные заседатели! Я всего лишь дважды повторил эти слова, но господин председатель сделал мне замечание. Присяжные заседатели начали недоуменно смотреть на меня и переговариваться между собой. Господин прокурор заерзал на стуле. Что же было делать моему подзащитному, когда всю жизнь он только и слышал от своей старухи: горбатый, горбатый, горбатый…
После этого Плевако сел на место. Присяжные заседатели вынесли подсудимому оправдательный вердикт.
Мы дружно рассмеялись.
– А ведь действительно анекдот-то поучительный, – сказал один из слушателей.

В 1943 году наступил коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны. Началось освобождение временно оккупированной советской территории. На повестку дня встал вопрос о справедливой каре для тех, кто в годы оккупации творил злодеяния на советской земле. Речь шла о суровом возмездии для оккупантов и их приспешников из числа советских граждан, которые оказывали пособничество врагу в совершении тягчайших преступлений.
По мере освобождения советскими войсками оккупированной врагом территории на рассмотрение военных трибуналов стали поступать дела о злодеяниях гитлеровских захватчиков и их пособников. Такие судебные процессы начиная с середины 1943 года были проведены в Краснодаре, Смоленске, Харькове, Киеве и других городах Советского Союза.
Эти процессы обнажили разбойничий характер гитлеровской армии, чинившей чудовищные зверства в отношении советских людей: бомбардировки санитарных поездов и госпиталей, истязания и расстрелы раненых красноармейцев, зверское обращение и массовые расстрелы военнопленных в немецких лагерях смерти, грабежи и мародерство, каторжный труд в концентрационных лагерях, варварское уничтожение национальных культур, насилия над женщинами, убийства мирных жителей и т д.
Было установлено, что гитлеровцы самым грубейшим и беззастенчивым образом нарушали международное право и обычаи войны, в частности 3-ю Гаагскую (1907 год) и Женевскую (1929 год) конвенции, под которыми стояла подпись Германии. Эти конвенции запрещают нападение без предварительного предупреждения и предусматривают гуманное обращение с пленными, ранеными и больными.
На судебном процессе в Краснодаре, проходившем в июле 1943 года, было установлено, что в период шестимесячной оккупации города были истреблены десятки тысяч советских граждан, в том числе много детей, стариков, женщин и военнопленных.
За два дня – 21 и 22 августа 1942 года – гитлеровцы истребили почти всех евреев. 23 августа было уничтожено 320 больных, находившихся на излечении в краевой психолечебнице. 9 октября фашисты погрузили в машины 214 детей, эвакуированных в город Ейск из Симферопольского детского дома, вывезли их за город, побросали в ямы и закопали живыми. Дети были в возрасте от 4 до 7 лет.
На железнодорожной станции Белореченская фашисты заперли в два товарных вагона 80 советских раненых солдат и офицеров и сожгли их.
По дороге от станции Белореченская до села Вечное были найдены 88 советских военнопленных, замученных и застреленных гитлеровцами.
В селе Воронцово-Дашковское немецкие захватчики учинили дикую расправу над 204 пленными ранеными советскими военнослужащими. Их кололи штыками, им обрезали носы, уши. Такая же участь постигла 14 тяжелораненых военнослужащих в селе Новоалексеевское. А перед самым бегством из Краснодара фашисты повесили на улицах 80 советских граждан.
Эти и многие другие преступления в Краснодаре совершались по прямому указанию командующего 17-й немецкой армией генерал-полковника Руофа. Всеми казнями непосредственно руководили шеф гестапо Кристман, его заместитель капитан Раббе, а убивали, вешали, истребляли людей в душегубке офицеры гестапо Пашен, Босс, Ган, Сарго, Мюнстер, Мейер, Сальге, Винц, гестаповские врачи Герц и Шустер, содействовали этому переводчики Эйкс и Шертерлан.
В этот период на повестку дня встала проблема международной уголовной ответственности гитлеровского правительства, командования германской армии и их сообщников. Необходимо было выработать международную конвенцию, которая бы предусматривала привлечение к судебной ответственности и наказание преступных нарушителей законов.
Большой вклад в разработку вопросов об ответственности гитлеровских преступников внесли советские ученые-юристы, и в особенности профессор А.Н.Трайнин. В 1944 году вышла в свет его книга «Уголовная ответственность гитлеровцев», которая привлекла большое внимание за рубежом и была переведена на ряд иностранных языков.
Американское объединение юристов в письме, адресованном советскому послу в США А.А.Громыко, указало, что «работа Трайнина представляет собой огромный вклад, который стал хорошо известен всему миру».
В книге А.Н.Трайнина дается определение международного преступления как наказуемого посягательства на основы международного общения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91