— Вы делаете это только из профессионального интереса?Усмехнувшись, Мария достала из сумки очки, протерла их платком и положила обратно.— Да, — решительно ответила она, — только потому. Мы же договорились: о делах ни слова.— Больше не буду. Давайте поговорим о Ремарке.Через три часа, когда они снова садились в автомобиль, Дронго спросил спутницу:— Можно я задам вам один вопрос?— Конечно, — кивнула женщина, надевая очки, — но только один.— Вы давно в управлении «К»?— Восемь лет, — просто ответила она.— И… есть успехи?— Вы обещали задать только один вопрос, — сухо напомнила женщина.— Простите.Обратно возвращались молча. Уже у самой гостиницы она вдруг быстро произнесла:— Насколько я знаю, на вашем счету тоже есть кое-что, и немало.— Да, но это была суровая необходимость. Я защищал свою жизнь, — возразил Дронго. Глава 4
В Хельсинки он прибыл рано утром. Сойдя с корабля, поспешил в гостиницу, по дороге успев разменять несколько тысяч немецких марок. Обычный маршрут разведчиков через другую страну включал в себя обязательно и этот элемент безопасности. Несмотря на то что разведка предпочитала использовать деньги, получаемые в банках за рубежом, возможность провала нельзя было исключить. Купюры могли быть взяты под контроль при выдаче, и тогда прибывший на место агент автоматически проваливал хорошо продуманную операцию. По инструкции для большей гарантии рекомендовалось разменивать деньги в третьей стране. Дронго никогда не пренебрегал этими правилами, не раз спасавшими ему жизнь.Кроме того, по легенде Андрэ Фридман прибывал в Германию именно из Финляндии. В Хельсинки он не должен встречаться ни с кем из связных, но в условленном месте его ждал «почтовый ящик». Дронго благополучно отправил первое донесение в Москву и взял билет на вечерний рейс в Мюнхен.Многие полагают, что «почтовый ящик» — это обязательно тайник в лесу или в городе, где нужно оставить зашифрованную записку. На самом деле разведка давно отказалась от подобных уловок, которые встречаются разве что в плохо сделанных детективных фильмах. «Почтовым ящиком» теперь могли служить скамейка, бар или улица, где разведчик должен появиться.Особенности походки, различные предметы в руке, стиль одежды — все это могло быть кодом для связного, принимающего эти данные как понятные только ему сообщения. Даже платок, вынутый во время прогулки, мог о многом сказать профессионалам.Прибыв в Мюнхен, Дронго сразу отправился в отель, заказанный предварительно из Хельсинки, и попросил портье принести ему билеты на завтрашний вечерний поезд в Дрезден. Из номера он заказал также автомобиль на завтрашний день.Рано утром «Мерседес», взятый напрокат, уже стоял в гараже отеля, и, пока постоялец завтракал, расторопный швейцар распорядился подогнать машину к дверям.Выходя из гостиницы, Дронго попросил дежурную в холле разрешить ему позвонить. Девушка весело кивнула. Он набрал номер и, услышав голос, сказал по-английски:— Добрый день. Вас беспокоит Андрэ Фридман. Я звоню по поручению своей фирмы.На другом конце провода глуховатый мужской голос, чуть поколебавшись, с акцентом ответил:— Я знаю о ваших предложениях. Давайте встретимся и поговорим.— Договорились. Я буду через два часа. Он положил трубку, улыбнувшись дежурной.— Большое спасибо.За рулем разведчик всегда чувствовал себя не совсем уверенно, помня, как однажды в Индонезии потерял преследуемую машину и лишь чудом нашел затем нужного ему человека.До места встречи в Штарнберге можно было доехать за полтора часа. Поэтому Дронго вел машину осторожно, попутно проверяя, нет ли за ним наблюдения. Все было спокойно, и он добрался до Штарнберга минут за десять до назначенного времени.Подъехав к озеру, он остановил автомобиль у небольшой лодочной станции, где было пришвартовано несколько маленьких катеров. В одном из них сидел пожилой мужчина лет шестидесяти. Он был в кожаной куртке и большой кепке, надвинутой на глаза. Увидев Дронго, он привстал, приветливо махая рукой.— Мистер Фридман? — обратился к нему хозяин катера.— Да.— Идите сюда. Я вас жду.Дронго прошел вдоль причала и спрыгнул на катер. Мужчина протянул ему руку.— Альфред Греве.— Андрэ Фридман.Рукопожатие было крепким. Греве прошел в каюту, вскоре послышался треск мотора. Развернув катер, они отошли от берега. Было довольно прохладно, и Дронго подумал, что его легкий костюм не предназначен для таких прогулок. Тем не менее он предпочел остаться у борта. Через двадцать минут их причал уже невозможно было разглядеть за линией горизонта. Заглушив мотор, хозяин катера прошел на палубу.— Вам не холодно? — спросил Греве.— Ничего.— Если хотите, пройдем в каюту. Там у меня есть виски.— Спасибо, я не пью виски, — улыбнулся Дронго, — мне действительно пока не холодно. "Греве сел рядом с ним.— Вы из Москвы? — перешел он на русский.— Да, — кивнул Дронго. — Они просили передать вам привет.— Спасибо. Как там дела?— Ничего хорошего, — честно признался Дронго.— Понятно. Я, конечно, читаю газеты, но понять трудно. Почему все так кончилось?— Вы давно не были дома? — сочувственно спросил Дронго.— Двадцать лет.— Немало.— Я тоже так думаю. Вы, кстати, второй живой человек, с которым я разговариваю за все это время. Первый связной прибыл двенадцать лет назад. До этого восемь лет я «вживался» в эту среду. С ним я работал почти столько же. Хотя «работал» громко сказано. Мы с ним встречались два раза в год. В восемьдесят девятом его отозвали. С тех пор я один. — По-русски Греве говорил с акцентом.— Понимаю.— Последние три года не могу понять, что происходит. Молчит мой «почтовый ящик», никто не выходит на связь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10