Правда, только те, кто хотел учиться. Тем, кто не хотел, не помогали даже лучшие западные университеты. Если человек хочет остаться кретином, то его переубедить почти невозможно. Некоторые умудрялись поменять несколько школ и вернуться домой, так и не получив достойного образования.
Дронго жестом подозвал официанта и попросил принести счет. Отметив свой номер, он расписался, дал официанту на чай, спустился на первый этаж и вышел из ресторана.
Отель «Кавалери Хилтон» считался одним из лучших отелей итальянской столицы. Расположенный на вершине холма Монте-Марио, он славился своими бассейнами, теннисными кортами и чудесным садом, окружавшим здание отеля. С любого этажа можно было любоваться прекрасным видом итальянской столицы. При входе в отель гостей поражало мастерство итальянских дизайнеров, оформивших холл в красно-золотых тонах. Спустившись по винтовой лестнице на нижний этаж, можно было пройти к расположенным в саду бассейнам. Слева от лестницы находился ресторан, где гости завтракали по утрам, а справа — закрытый бассейн. Реставрированный в середине девяностых, «Кавалери-Хилтон» считался одним из самых дорогих отелей Рима.
Однако по непонятной логике его менеджеров, прямо за отелем, в ста метрах от здания, высилась телевизионная башня, на которой разместилась несколько десятков параболических антенн. Каждый раз, приезжая сюда, Дронго удивлялся, как могли в таком опасно близком соседстве находиться пятизвездный отель и телевизионная башня-антенна. Огромные номера «де люкс», роскошный сад, несколько бассейнов, бизнес-центр, галерея дорогих магазинов, богатая внутренняя отделка, ковры, золото, хрусталь, канделябры, подлинники картин известных мастеров — все это сочеталось с этой непонятной антенной, которая так портила вид отеля.
Дронго подошел к портье и попросил заказать ему на завтра машину с водителем. Он уже хотел войти в кабину лифта и подняться наверх, как услышал за спиной удивленное восклицание. Повернув голову, Дронго нахмурился. Ему не хотелось, чтобы его здесь узнали. Но этот человек не мог его не узнать.
— Хеккет, — удивился Дронго. — Почему вы мне встречаетесь по всему миру?
— Здравствуйте, Дронго, — миролюбиво сказал Уорд Хеккет. — Вы ведь знаете, как я вас уважаю, и каждый раз показываете, что не рады нашей встрече.
Хеккету было лет пятьдесят. Он был среднего роста, у него были густые брови, мясистые щеки, пронзительные темные глаза, коротко стриженные волосы, тяжелый подбородок. Уорд Хеккет считался одним из самых известных экспертов по проблемам гражданского и уголовного законодательства. Он часто консультировал своих клиентов, не слишком щепетильно соблюдавших законы. За ним закрепилась слава всемирного афериста, который умело пользовался несовершенством действующих законодательных систем.
— Вы о себе слишком хорошего мнения, — пробормотал Дронго. — Я не просто «не рад», я очень не рад нашей встрече. Там, где появляетесь вы, не может быть ничего хорошего. Обязательно будет совершенна какая-нибудь пакость не без вашего участия.
— Можно подумать, вы случайно оказались в этом отеле, — заметил Хеккет. — Не нужно делать вид, что мы не знакомы. Кстати, я нашел бы вас по вашему парфюму. А вот костюмы вы, кажется, начали менять. Это не «Валентино». Скорее, нечто классическое из Франции. Хотите, угадаю? Спорю, что это «Ив Сен-Лоран».
— Не буду спорить. Вы тоже изменили своему вкусу. Ваш костюм — от Бриони. Очевидно, вы успели сделать гадость нескольким оппонентам, если можете позволить себе такой дорогой костюм.
— Почему? Я шью такие костюмы только для солидности. Вы приехали по приглашению Марка Лабунского?
— Не имею чести знать этого господина. Я случайно оказался в Риме и столь же случайно — в «Кавалери Хилтоне». У меня билет на послезавтрашний утренний рейс. Могу его вам показать, если вы мне не верите.
— Покажите, — потребовал Хеккет.
— Он у меня в номере. Нельзя быть таким недоверчивым. Вы, очевидно, опять собираетесь провернуть какое-нибудь грязное дельце и боитесь, что я вам помешаю. Могу вас успокоить — это не входит в мои планы. Послезавтра на рассвете я уезжаю. Мой самолет вылетает рано утром, и поэтому я выеду отсюда на рассвете.
— Я все равно проверю ваш билет, — упрямо сказал Хеккет. — Может, мы пройдем в бар и выпьем за нашу случайную встречу. Хотя я лично не верю в такие случайности.
— Напрасно, — усмехнулся Дронго. — В Риме немного отелей подобного класса, и, приехав сюда, мы должны были рано или поздно встретиться. Пить я с вами не буду, вы не очень приятный человек, мистер Хеккет. Но чай я себе закажу.
— Я забыл, что вы любите только вино и текилу. — рассмеялся Хеккет. — Если хотите, закажем текилу.
Они прошли в бар, находившийся в глубине зала, и сели на диван. Хеккет заказал мартини и чашку кофе, а Дронго попросил принести чай.
— Кто такой этот Лабунский? — спросил Дронго у Хеккета.
— Я же говорил, что вы оказались здесь не просто так, — пробормотал тот.
— А я вам объясняю, что первый раз в жизни слышу эту фамилию. Так кто он такой и почему должен был пригласить меня в этот отель?
— Лабунский — один из самых богатых людей России, — пояснил Хеккет. — Странно, что вы о нем не знаете. Некоронованный король российского бизнеса. Говорят, он контролирует половину поставок цветного металла из России в Европу.
— Ну и что? Мои интересы лежат несколько в иной сфере.
— Сегодня вечером он должен прилететь сюда вместе со своим адвокатом. Завтра состоятся переговоры между Лабунским и Умберто Лицци, руководителем крупнейшего итальянского машиностроительного концерна, на поставку оборудования в Россию.
1 2 3 4 5 6 7