Но, как я уже говорил, если ты берешь в руки оружие, будь готов к тому, что оно обратится против тебя.Фанни Бастон и ее товарищи разбили свой лагерь на склоне горы, в очень неудачном месте, я бы сказал. Я подъехал прямо к ним. Два человека были мне незнакомы, а Поля и Фанни я узнал сразу. Поль выглядел так, будто его проволокли лицом по забору. Фанни с удивлением уставилась на меня: черты ее лица потеряли всякую мягкость, у рта залегли жесткие складки.— Идите заберите своего дядю, — сказал я им. — А то он лежит там и мокнет.Они мне не поверили. Однако дуло моей винтовки глядело прямо на них, так что они не решились схватиться за оружие.— Будь я на вашем месте, — добавил я, — я бы катился отсюда до самой Бурбон-стрит, а там поставил бы свечки за дядюшку Филипа. Здесь вам больше делать нечего.Тропа, по которой я спускался вниз, была грязной и сильно петляла. Кое-где ее пересекали потоки воды. Наступил день, а дождь все продолжал лить, и сквозь пелену дождя деревья и трава казались особенно свежими.Тропа была очень узкой, так что ехать по ней приходилось медленно и осторожно. Мне хотелось только одного — добраться поскорее до Шалако и съесть пару бифштексов и выпить горячего кофе. В такой день лучше сидеть у камина и смотреть в окно, как капли дождя падают на землю.Всякий раз, когда я наклонялся, чтобы проехать под деревом, несколько капель, причем самых холодных, попадали мне прямо за шиворот.Вдоль тропы, иногда подступая совсем близко, иногда скрываясь в скалистом ущелье, текла Ла-Плата. Потоки дождевой воды падали со стен каньона и устремлялись в нее. В некоторых местах они были настолько сильными, что размыли тропу.По ней редко кто ездил — разве только случайный охотник или старатель. В основном этой тропой пользовались юты.И вдруг я увидел свежий след, как будто кто-то поскользнулся и проехал ногой по тропе. Моя рука нащупала под плащом револьвер.Кто-то прошел здесь совсем недавно и поспешно скрылся в лесу, росшем вдоль тропы. Сбоку от нее, на склоне, трава была примята сапогом.Я быстро развернул коня и огляделся, но ничего подозрительного не заметил. Услыхав топот моего коня, незнакомец скрылся в лесу, однако он не мог уйти далеко — скорее всего, прячется где-то на опушке.Кого это занесло сюда в такой день? Это явно не индеец — индейцы не носят сапог, а это был след изрядно поношенного сапога большого размера.Я ждал выстрела из-за деревьев, но все было спокойно. Тогда я повернул коня и поехал по тропе, а когда добрался до ровного участка, пустил аппалузу рысью.Оказавшись в безопасном месте, я стал искать новые следы. И время от времени они попадались мне, сильно размытые, но, без сомнения, оставленные человеком, который не хотел, чтобы его заметили. Там, где это было возможно, он сходил с тропы и шел рядом. Но в тех местах, где склон, по которому бежала тропа, был слишком крутым или ущелье, тянувшееся вдоль нее, слишком глубоким, ему приходилось идти по ней. Человек делал большие шаги, хотя, возможно, и был не таким высоким, как можно было предположить по ширине его шагов. И еще — он был тяжелым.Совсем не обязательно, что это толстяк. Может быть, он просто несет на себе тяжелый мешок. Будь следы более четкими, я конечно же смог бы определить, действительно ли незнакомец много весил сам или нес что-то тяжелое, но в данных условиях трудно было судить об этом. А впрочем, он мог быть и толстяком, несущим тяжелый мешок.Следы не давали мне покоя. Что это за человек? И что он делает здесь в такую погоду?Если это друг Бастонов, то мне на него глубоко наплевать. А вдруг этот человек решит свести какие-то свои счеты с Бастонами, тогда он в беде — они могут его убить.Но больше всего мне хотелось одного — съесть что-нибудь горяченькое, хорошенько выспаться и опустить наконец ружье.Тут мои мысли снова вернулись к золоту. Что-то есть в нем такое, что заставляет человека терять разум. Мне пару раз приходилось наблюдать подобные случае. Я думаю, что мы, Сэкетты, довольно равнодушны к золоту, потому что нас больше привлекает земля. Нам нравится иметь свою собственную землю, и чем больше участок, тем лучше. Земля — вот это для нас.И тем не менее отец не пожалел трудов, чтобы раздобыть это золото. Он нашел его, тащил с горы, а теперь оно лежит неизвестно где. В том, что оно спрятано здесь, я не сомневался. Только где? Вот что не давало мне покоя.Когда я въехал в Шалако, солнце уже садилось, мокрые листья сверкали в его заходящих лучах. Оррин вышел из магазина и ждал, когда я подъеду.Он посмотрел на меня долгим взглядом:— У тебя все в порядке?— Я покончил с ними. — С этими словами я спешился и немного постоял, устало положив руки на седло, а потом повернул голову к брату: — Я убил Андре. В том самом месте, где они устроили ловушку для отца.— А где остальные?— Все еще там. Поль с Фанни и двое их друзей.— Оставь лошадей здесь, — сказал Оррин. — Иуда просил передать, что он о них позаботится. А ты заходи и поешь чего-нибудь.Иуда вышел и увел за собой аппалузу и вьючную лошадь, а я вместе с Оррином зашел в салун.— Знаешь, недавно сюда приехал какой-то странный человек. Вместо лица у него было месиво, и он не мог разговаривать, а может, не хотел. Он уехал отсюда, бормоча себе что-то под нос.— Я думаю, его ударили в лицо дулом винтовки. Оррин, а больше здесь никто не появлялся? Никто не поехал в горы, пока меня не было?— Мы следили за дорогой, но днем мимо нас никто не проезжал, это я тебе точно могу сказать. Если только ночью.Я рассказал Оррину о следах на тропе, но он покачал головой, не зная, кому бы они могли принадлежать.— Кто-то шел по следам отца и загнал его на тот уступ в горах, где оказался и я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70