— Он уйдет от нас, когда мы встретим других бизонов, — вздохнул я и сам поверил в это.Время от времени мы вставали и укрепляли наш шалаш, добавляя коры в те места, откуда еще капало. И все-таки нас радовало наше временное пристанище, достаточно сухое и надежно скрытое.Бродя по лесу вокруг лагеря, я наткнулся на несколько вязов, увитых виноградом. Здесь уже побывал медведь, но и нам достались спелые гроздья. Я собрал сколько мог унести и принес в лагерь эту замечательную добавку к нашей мясной диете.Две грозди положил перед бизоненком, но он отскочил прочь. Я все же оставил ему виноград и потом заметил, как он нюхает его. Думаю, малыш съел его, но увидеть этого мне не довелось, так как, возвращаясь к нашему укрытию, вдруг услышал резкий треск ломающейся ветки.Пригнувшись там, где меня застал звук, я подумал о своем луке, который лежал в дюжине футов от меня, вынул нож и стал ждать.Наш костер тлел. Кеокотаа исчез. Должно быть, затаился где-то рядом. Лук не принес бы пользы в такой гуще деревьев и кустов. Но Кеокотаа имел копье.Довольно долго стояла тишина. Вдруг неподалеку кто-то зашевелился. Двигался определенно человек. Затем послышалось какое-то щелканье, будто складывали ветки. Осторожно шагнув в сторону, я посмотрел сквозь деревья.На открытой поляне старик индеец собирал ветки для костра. Он казался встревоженным, часто выпрямлялся, оглядывался, и я тоже оглянулся, продолжая краем глаза следить за ним. Подобрав еще несколько веток, старик поднял свою ношу и собрался уходить, но перед этим снова посмотрел в мою сторону.Я не двигался, и меня он не заметил. Наконец старик повернулся и поплелся между деревьями. Я прошел за ним всего ярдов десять и увидел лагерь: три женщины, несколько детей, полдюжины пожилых мужчин и подросток. Парню, видимо, не было еще шестнадцати, будь он старше, не сидел бы в лагере, а бродил где-нибудь с воинами, в походе.Подошел Кеокотаа и прошептал:— Пони.Название ничего мне не говорило, но существовало много племен, которых я не знал.— Мы поговорим.Он сказал это тихо, а потом издал громкий крик.Индейцы повернулись, увидели его. Кеокотаа вышел вперед и поднял вверх руку с раскрытой ладонью.Некоторые схватились за оружие и стояли в ожидании. Потом появился я, и они удивленно забормотали. Несмотря на то, что солнце и ветер сделали меня почти таким же смуглым, как Кеокотаа, все сразу поняли, что я не индеец и они такого никогда не видели.Кеокотаа снова заговорил, они понимали его, а я — нет. Мы подошли к их лагерю, и скоро мой друг завязал разговор со всеми индейцами. Время от времени они смотрели на меня, и я понял, что он рассказывает обо мне. Что именно он говорил, я понятия не имел. Оказалось, что только один из них встречал белого человека раньше. Пони только недавно появились в этих краях, откуда они пришли, я не знал. Главное — они видели Ичакоми. А когда они скрывались за деревьями, растущими на вершине длинной горной гряды, в полумиле от них по долине внизу прошел отряд начи и тенса, который возглавлял человек, похожий на Капату.Последовал долгий разговор, из которого я ничего не понял, пока Кеокотаа не перевел его мне. Очевидно, наши новые знакомые возвращались к своему племени. Коунджерос, ветвь народа, который назывался апачи и включал в себя множество племен, вышли на тропу войны.Коунджерос уничтожили всех индейцев, которые попадались на их пути, и убили даже нескольких испанцев, оказавшихся слишком далеко от дома. Это были злобные, отчаянные воины, которые, вероятно, хотели завоевать все земли между Арканзасом и другой большой рекой, расположенной южнее.— Что они сказали об Ичакоми? — спросил я.— Ее отряд недалеко от гор, но пони думают, что его перебьют.— А что насчет тенса?— По их мнению, они в дружеских отношениях с коунджерос, но им точно не известно.Наша беседа затянулась. Кеокотаа, побуждаемый мною, задавал им много вопросов о самой стране, о реках, горах, о животном мире.По их рассказам, здесь водилось много бизонов, большие стада антилоп, несколько видов оленей, включая многочисленный вид, скорее всего, вапити или лосей. Индейские поселения встречались редко. Некоторые из небольших племен апачей, когда позволяла погода, возделывали вдоль рек кукурузные поля.Когда мы расстались с пони, дождь прекратился. Склоны холмов покрылись скользкой грязью, а река неслась в широком русле бурным потоком. Небо на западе закрывали облака. Скоро, сообщили нам пони, мы увидим горы.Прибрежная растительность поредела, за ней, насколько хватало взгляда, расстилалась бескрайняя прерия, по которой бродило бессчетное количество бизонов. Мы продвигались вперед с осторожностью, так как не хотели лишних проблем.Небо над нашими головами теперь напоминало купол огромного голубого шатра, по которому плыли облака. Вокруг разливалось море травы, и только изредка виднелись группы деревьев. Мы не видели индейцев и не находили никаких следов. Несколько раз нам попадались черные медведи и однажды рыжая рысь, которая при нашем приближении отскочила прочь, но затем вернулась на прежнее место, где она пожирала недавно убитого кролика.Дважды нам встретились следы гигантского медведя, по сравнению с которыми следы черных были совсем маленькими.Когда мы впервые увидели горы, они показались нам низко висящим синим облаком на западном горизонте, но вскоре их контуры обрисовались более четко. Я вспомнил о своем отце, который так любил эти далекие голубые горы и мечтал их исследовать. Что бы он сказал теперь, когда мы подошли к ним совсем близко?Вдруг на открытой равнине, всего в сотне ярдов от нас, мы заметили индейцев!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96