Я не верил в привидения.Я не верил в жизнь после смерти. Я верил, что есть многое, чего мы не понимаем. В Виргинии жил человек, который заявлял, что он может общаться с мертвыми. Но те послания мертвых, о которых я слышал, звучали так, как будто они исходили от сумасшедших.Неприятное ощущение от того, что другие уже когда-то жили там, где живу я, не покидало меня. Я не знал, как назвать это ощущение. Второе зрение? Нет, что-то другое.Ичакоми наблюдала за мной.— О чем ты думаешь?Я пожал плечами:— Понимаешь, там, где мы сейчас находимся, когда-то жили другие люди. Кто-то уже ходил по этим тропам, обитал в пещерах. И я говорю не об индейцах.— О твоем народе?— Нет, конкретно нет. Просто какие-то люди. Я мечтал первым прийти на Запад, но я не первый.— Это имеет для тебя значение?— Нет. Мне хотелось бы знать, кто они были, как сюда попали и оставили ли после себя какие-то приметы своего пребывания здесь.— Ты странный. А когда ты все узнаешь, что тогда?— Возможно, я напишу книгу, может даже что-то вроде летописи. Знаниями надо делиться с другими. Ты так не думаешь?— Знание полезно. Надо ли делиться им? Используй его для себя. Почему делиться им с другими, с теми, кто использует его для того, чтобы победить тебя?— Саким делился своими знаниями со мной, так же поступали друзья моего отца: Джереми Кинг, Кейн О'Хара и многие другие. А с кем поделюсь своими знаниями я?Ночь становилась холодней. Несколько раз я просыпался и подбрасывал дров в костер. На рассвете встал и собрался в путь. Если люди Ичакоми придут за мясом, то надо, чтобы мясо было. Я притащил в пещеру несколько сломанных веток и взял свое оружие. Ичакоми проснулась, и, когда она стала подниматься, я сказал ей:— Если хочешь, отдыхай. Я пойду поищу дичь.С этими словами вышел из пещеры и быстро пошел прочь. На заснеженном пространстве я не увидел ничего, кроме наших следов. Вчера Ичакоми, конечно, спасла меня от схватки с индейцами. Индейцы, разумеется, подумали, что я — приманка, и отступили, испугавшись не меня, а той ловушки, которая, как они решили, ожидала их за деревьями.Бизоны ушли дальше к западу и кормились теперь около входа в каньон, по которому протекала река. Пригибаясь и прячась за деревьями, я догнал стадо и, когда оказался уже в пределах видимости животных, остановился, чтобы выбрать цель.Оглянувшись, я заметил точку на снегу. Ичакоми шла за мной. Я не знал, сердиться или радоваться, и решил, что я рассержусь.Чтобы убить двух бизонов, я потратил пять стрел, но четыре из них вернул неповрежденными, а пятая сломалась, когда самка упала. К тому времени, когда я закончил свежевать первого бизона, Ичакоми еще трудилась над вторым. Обрабатывать добытые туши всегда было обязанностью индейской женщины, и Ичакоми в этом отношении являлась таким асе знатоком, как и я, может даже еще большим, чем я. Однако, будучи Солнцем, она, видимо, не часто занималась будничными делами. Время от времени я поглядывал на нее, но она не видела ничего, кроме своей работы.К полудню мы сняли шкуры с обоих бизонов и завернули в них мясо. Стадо уже исчезло из виду. Внизу и вокруг нас расстилались снежные поля. Тюки наши получились очень тяжелыми, а прятать мясо, когда кругом столько волков, не имело смысла. Они учуют и выроют его еще до того, как мы скроемся из виду.Вдруг Ичакоми окликнула меня. Я посмотрел, куда она указывала, — со стороны верхней долины к нам шло несколько человек.Вероятно, это начи, но я решил не рисковать. Мы отступили в лес и ждали, спрятавшись за упавшими деревьями.Путники добрались до нас через час — четверо мужчин и две женщины. Моментально взвалив на плечи тюки с мясом, они направились вместе с нами к пещере, откуда забрали и вчерашнюю добычу.Внизу в долине никто не объявился. Когда мы отправились обратно, я все время оборачивался и молил Бога, чтобы снег скрыл наши следы. Ичакоми рассказывала своим людям о нашей встрече с коунджерос.Снег хрустел под нашими снегоступами, время от времени мы останавливались, чтобы не вспотеть. Долина казалась оцепеневшей и пустынной. Догадывались ли коунджерос, где мы обитали?Когда мы переходили небольшую речку, лед под Ичакоми провалился и она оказалась по колено в ледяной воде. Очень часто теплые весеннее потоки в русле реки истончают лед. Теперь действовать надо было очень быстро. Схватив Ичакоми, я посадил ее в сугроб и начал втирать снег в ее мокасины. Она отбивалась от меня, но я резко приказал:— Сиди спокойно! Это необходимо сделать! — Она успокоилась, и я продолжал свою работу. — Снег впитает воду, — объяснил я, — но только приходится спешить.Вскоре мы продолжили путь. Ичакоми молчала. Наконец она сказала:— Мы не умеем жить в холоде. Нам придется многому научиться.— Мне тоже. Но то, что сухой снег может впитать воду до того, как она успеет промочить тебе ноги, известно давно. Этому научил меня отец, а ему рассказали в Ньюфаундленде, который расположен далеко на севере.Мы поднимались все выше и выше, затем повернули на восток. Я радовался возвращению, но сознавал, что добытого нами мяса хватит ненадолго.Два раза по пути домой мы ели, что значительно сократило результаты нашей охоты.Если бы у нас было больше времени, мы могли бы сделать такой запас мяса, которого хватило бы до конца зимы, хотя большинство индейцев перед наступлением весны голодают. Мало у кого зерна и мяса хватает до наступления теплых дней.Запасы топлива тоже подходили к концу. За выживание приходилось бороться непрерывно, бездельничать у костра никто не мог.Люди Ичакоми, быстро освоившись в зимних условиях, охотились на холмах и часто добывали оленей, куропаток или кроликов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96