— По тебе видно. Я сам не ожидал.
Рамос вытащил из кармана табак и бумагу и принялся скручивать сигарету. Вставив ее в зубы, он посмотрел на Вэла.
— Я слыхал, Скиннер мертв.
— Да, был мертв, когда я в последний раз видел его.
— Он мой друг.
— Наши с ним дела тебя не касаются. Ты познакомился с ним в Саттерз-Милл, когда открыли жилу в Маршалле, а я знал его еще раньше.
— Я познакомился с ним в пятьдесят четвертом. Саттерз к тому времени уже закрыли.
Тревэллион шагнул к стойке.
— Возьму чего-нибудь выпить. — Ледбеттер и Мелисса изумленно наблюдали за ними. — Нам с тобой незачем ссориться.
— Он был моим другом.
— Скиннер не имел друзей. Приятелем, возможно, только не другом. И потом, что там говорить, его больше нет. Он свой шанс упустил, — да, представь, промазал.
— Он хорошо стрелял.
— Значит, не так уж хорошо. Выпьешь?
Рамос, стройный, гибкий как кошка человек с усами и бакенбардами, колебался.
— Ладно, давай уж.
Они подошли к стойке, и хозяин с расширившимися от страха глазами подал им виски.
— Золото ищешь? — поинтересовался Китт.
— Что-то в этом роде.
— Что случилось у вас с Оби?
Тревэллиону не хотелось рассказывать, как не хотелось тогда убивать того человека.
— Он из числа тех, кто убил моих родителей. Это случилось десять лет назад.
— А я знаю кого-нибудь из них?
— Должен знать. Может, Рори?
— А, этот… Пропащий он человек… — Китт запнулся. — Погоди-ка, так он что, тоже мертв?
— Пришили его за карточным столом, чтоб неповадно было.
Рамос искоса посмотрел на Вэла и одним глотком выпил сразу половину порции виски.
— А знаешь, здесь есть золото, — тихо сообщил он, — только не много. Я уж подумывал уехать…
— О серебре ты не слыхал?
— О серебре? Разве тут есть серебро?
— Да, голубое. Народ промывает его в желобах, хлопотное дело, скажу я тебе. Этого серебра здесь полно.
— Черт, что ты несешь? — Китт помолчал, потом спросил: — Ты считаешь, здесь стоит остаться?
— Да.
Тревэллион допил виски.
— Рамос, меня ждут друзья, и мне надо идти. Только вот что…
— Ну?
— Похоже, здесь скоро запахнет большими деньгами. Очень большими. Сюда уже съезжаются многие неглупые люди, они-то и будут делать деньги и конечно же захотят иметь как можно меньше хлопот с ними. Зачем тебе работать на приисках? Наймись лучше охранником для перевозки ценных грузов.
Рамос улыбнулся, обнажив ровные белые зубы:
— Охранником? Это я-то?
— А что? Я бы, например, смог положиться на тебя. — Вэл взглянул в его ставшие вдруг серьезными глаза. — Я бы доверил тебе любую сумму и знал бы, что если она не доставлена в Сакраменто, то только потому, что либо тебя убили, либо у тебя кончились патроны.
— По-моему, ты слишком доверчив, старина. А некоторые, например, считают, что я скачу по другой дорожке.
— Дорожек много, Рамос, и если одна из них не подходит, можно попробовать другую. — Тревэллион взмахнул рукой. — Я чую деньги, Рамос. Поверь мне, здесь ты можешь стать богатым и провести остаток жизни на ранчо где-нибудь в долине, а вокруг тебя будут бегать славные малыши, все как один похожие на тебя. Просто ты скакал не на той лошади, приятель. И я тоже. А теперь настало время поменять их.
— Может быть, может быть…
Тревэллион повернулся, собираясь уйти, потом прибавил:
— Только бери с собой побольше патронов, Рамос.
Тревэллион и Мелисса направлялись к Золотому каньону. Их мулы стучали копытами по тощей каменистой земле, и только изредка встречались поросшие жухлой травой полянки, сменявшиеся зарослями полыни и редкими кедрами.
Вскоре они подъехали к небольшому поселку — несколько разбросанных лачуг из тесаного камня, покосившиеся палатки с дощатым полом, крытые грязной парусиной, пара каркасных домиков и единственный бревенчатый дом из свежесрубленного кедра.
Залаяла собака, и на пороге одной из хижин показалась женщина в выгоревшем голубом платье. Заслонив рукою глаза от солнца, она стояла и смотрела на них.
— Это… это и есть то самое место? — спросила Мелисса.
— Да.
Ветер шевелил белокурые волосы девушки, она повернулась к Тревэллиону и промолвила:
— Я думала, здесь будет лучше.
— Все эти лагеря старателей одинаковые — начинаются с двух-трех хижин, а если поблизости находят руду, разрастаются, как на дрожжах.
— А магазины тут бывают?
— Сначала появляются салуны, потом меблированные комнаты, ну и что-то вроде гостиниц. Многие из них размещаются просто в палатках. Обычно только два-три прииска оказываются действующими. Люди начинают продавать свои участки, получают деньги, тратят их, а потом, оставшись ни с чем, отправляются искать новую жилу. Тех, кто не хочет продавать свой участок, заставляют силой или обманом. Они уезжают, и про них никто больше не вспоминает. Потом приходят другие. Эти знают, как прибрать к рукам землю и как сделать, чтобы она работала на них. Я даже знаком с одним таким. Его зовут Джордж Хирст из Зеленой долины.
— А мне как быть?
— Если вы всерьез решили заняться кулинарией, то обязательно добьетесь успехов. Только не связывайтесь с приисками и не вкладывайте в них деньги. Выпечка обеспечит вас деньгами. И держитесь подальше от таких, как Альфи.
— Да он не такой уж плохой. Просто…
— Просто сбежал, поджавши хвост. Мелисса, я помогу вам построить дом и начать дело, но позвольте предостеречь вас. Вы замечательная девушка, будете много трудиться и добьетесь успехов. И вы непременно встретите хорошего человека, только нужно подождать. Если не захотите подождать, то опять будет очередной Альфи с приятной наружностью и пустотой внутри. Он начнет тратить ваши деньги, требуя все больше и больше, и в конце концов исчезнет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134