Желание взять реванш не оставляло Консидайна с тех пор. Но случая не представлялось. И вот, кажется, момент настал. Он понимал, что к такой схватке надо готовиться с особой тщательностью. А потом можно и завязать. На этот раз он не допустит пьянок в барах. Другие — как хотят, но он для себя решил: уйдет за границу, купит маленькое ранчо, наймет нескольких басков себе в помощь. Баски — хорошие, уравновешенные ребята и усердные работники, они будут делать для него деньги.
В лавке пахло ситцем и льном, новой кожей, машинным маслом, табаком и пряностями. Рядом со стойкой для новых винчестеров висела пара подержанных , несколько новеньких шестизарядных револьверов соседствовали на полках с обычной для любой приграничной лавки утварью, стопками одежды и всякими мелочами.
Отрезав кусок сыра своим большим складным ножом, Дэч пристроился на бочке, рядом с Консидайном.
— Город, что и говорить, богатый, — произнес он, — но опасный.
Несколько месяцев назад медвежатник приезжал в Обаро и пробыл там некоторое время. Никто его не знал, и он слонялся по улицам, прислушиваясь к болтовне. Его даже занесло в банк разменять деньги, и уж конечно, мастер не преминул взглянуть на сейф. И тогда еще определил: шкафчик так себе, ерунда, можно взять.
Памятную схватку между Рэньоном и Консидайном в городе продолжали обсуждать, и многие считали, повторись драка снова, то едва ли Рэньон оказался бы столь же удачлив.
В Обаро хорошо знали только главаря шайки. При необходимости остальные могли заранее поехать туда и разбрестись до срока по городу.
Консидайн поднялся.
— Вы, друзья, обсудите пока наши дела, а я уж потом для вас постараюсь.
— Выйдя из лавки, он снова взглянул на дорогу.
Стояла нестерпимая жара. Вдалеке плясал пыльный смерч. Над бесплодной пустыней, лишь кое-где покрытой пучками жухлой травы, в выцветшем небе полыхало безжалостное солнце. Далеко внизу в колышущихся волнах горячего воздуха появились два всадника, невероятно высокие в этом знойном мареве.
Должно быть, Спэньер и его дочь. Как он называл ее? Ленни… Ну и глаза у этой девчонки. В них вся мудрость и тайна мира. Такие бывают только у собак да маленьких детей.
Стоит ли сейчас думать о девушке, особенно если ее отец — такой опасный старый бандит, как Дэйв Спэньер? Рассказывали, что он был охранником при перегонке больших гуртов скота и что на его совести одиннадцать трупов. Пусть и приврали малость, все равно он человек, с которым шутки плохи.
Консидайн достал из колодца ведро воды, разделся и помылся. Ополоснувшись, выбросил снятую рубашку и пошел в лавку за новой.
Спэньеры были в ярде от него, когда он пересек им дорогу. Девушка невольно залюбовалась его широкими, мускулистыми плечами. Вдруг их взгляды встретились, и она тут же отвела глаза.
Выбрав темно-красную рубашку с перламутровыми пуговицами, Консидайн надел ее и снова вышел. Старик вел лошадей к корралю. Потом вместе с дочерью поднялся на террасу. Теперь Ленни изо всех сил старалась не смотреть в сторону их нового знакомого. А тот невольно отметил про себя, что она уже вполне оформившаяся девушка. И то, что блузка была ей маловата, подчеркивало это.
— Где Хони? — требовательно спросил Спэньер.
— Уехал в Обаро.
Отец с дочерью вошли внутрь, и Консидайн последовал за ними. Метис играл ножом, пытаясь удержать его в равновесии на ладони. Неожиданно схватив его за кончик, метнул через комнату в календарь. Нож пришпилил его к стене и задрожал.
Шел июнь 1881 года.
Глава 4
Хотя было уже далеко за полдень, жара не спадала. Калифорнийская кукушка стрелой промчалась над дорогой и приземлилась на горячую пыль, секунду постояла, подергивая хвостиком, и юркнула в траву. За лавкой в ветвях тополя посвистывал пересмешник. Прогромыхала мимо повозка, сопровождаемая двумя всадниками. У Хони они не остановились, видно, спешили в Обаро.
— Мне и в голову не приходило, Дэйв, что у тебя есть семья, — улыбался Дэч, глядя на Ленни. — А она, между прочим, уже взрослая.
— Она училась в школе в Техасе, — ответил Спэньер с гордостью. — Так что мы ей не чета.
— Останешься ночевать? Не дело сейчас путешествовать, тем более с девушкой.
— Придется, — ответил Спэньер и раздраженно добавил: — Я-то рассчитывал заехать в Обаро, но теперь нельзя. Они подумают, что я в компании с твоими ребятами. А мне не до бегов.
— Извини.
Консидайн снова вышел на террасу, и Ленни проводила его взглядом. Ее немного обидело то, что он не сделал попытки поговорить с ней. Он определенно нравился ей… такой спокойный и надежный.
Спэньер тоже посмотрел ему вслед: — Что, действительно такой деятельный малый, как о нем говорят?
Дэч кивнул.
— Лучше всех, с кем я когда-либо работал. А ты знаешь, я видел многих — и Котрайта, и Эллисона, и Хардина, и Хикока, и Стауденмайра, и Пинка Хитинса — всех, чьи имена гремели на Западе.
— Тогда почему не едет в Обаро и не разберется с Рэньоном?
— Он мог бы застрелить Рэньона, и они оба знают это, но он хочет победить его в честном бою.
— Он что, ненормальный?
— Они дружили, пуд соли вместе съели. Спэньер пожал плечами:
— Тогда другое дело.
Консидайн стоял один возле корраля. Что это с ним? Ему было не по себе от внезапно нахлынувших незнакомых ощущений. В нем бродило какое-то томление, что-то не поддающееся определению, но с чем он не мог не считаться. Может, близость Обаро так на него действует? Или то, что Мэри где-то рядом? Или его душу бередит уже возникшее, но еще неосознанное новое чувство?
Недавние дожди вселили надежду на то, что на пути в Мексику у них не будет проблем с водой. Ее можно брать в тинахас — так индейцы называли укромные естественные выемки в скалах, долго сохранявшие дождевую воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36