Масси рухнул как подкошенный. Мэт, окровавленный, сотрясаемый нервной дрожью, стоял над ним. Он пытался говорить, но с разбитых губ срывалось что-то нечленораздельное. Схватив Клайва за ворот, Мэт поставил его вертикально, прислонив к фургону, два раза ударил по корпусу и снова — по лицу. Ноги Клайва обмякли, и он обвисшей тряпкой свалился в пыль.
Мэт Бардуль, с всклокоченными волосами, нависшими над разбитым лицом, пьяный от крови и полученных ударов, сквозь пелену кровавого тумана, стоявшего перед глазами, заметил в толпе искаженное ужасом лицо Жакин Койл.
Он попытался выпрямиться, но почувствовал острую боль в боку. Приложив руку, Бардуль обнаружил, что рубашка исчезла, а с плеч лоскутами свисают какие-то жалкие лохмотья.
Кто-то из друзей, поддерживая его за плечи, помог ему дойти до фургона. Он взобрался под тент и упал между упаковками груза.
Открыв глаза, Мэт обнаружил, что фургон движется. Под тентом было душно. С трудом подняв голову, весившую не меньше тонны, Бардуль сел. Каждое движение причиняло сильнейшую боль, и он сквозь болезненную полудрему бессильно смотрел на задок фургона.
Нащупав фляжку с водой, лежавшую неподалеку, Мэт попытался напиться, но толчки катящегося фургона острой болью отдавались в разбитых и распухших губах, и он отложил фляжку.
Постепенно к нему возвратилась способность ясно мыслить, и он ощупал лицо. Рассеченная бровь затянулась, но чудовищно распухшие скулы превратили глаза в узенькие щелочки. Нос и губы были в ужасном состоянии.
Пошарив вокруг, Мэт нашел кобуры с кольтами и пристегнул их. Потом подполз к задку фургона и буквально вывалился в пыль. Сначала он поднялся на колени, потом встал и ухитрился взобраться на коня, который, оседланный, следовал за фургоном. Оказавшись в седле, Мэт почувствовал себя намного лучше.
Горячее солнце еще больше взбодрило его, и он подъехал к передку фургона, который вел Толливер. Увидев Мэта, парень удивленно воскликнул:
— Зачем вы встали? Лежите. Вам же так досталось!
— Но ведь выиграл все-таки я. Верно? — бросил на него взгляд Мэт.
— Выиграл? — засмеялся Толливер. — Не то слово. Вы почти убили его. — Он встряхнул головой. — Сам я при этом не присутствовал, но Шедд сказал, что такой дьявольской драки он в жизни не видел.
На солнце и свежем воздухе Мэту стало получше, хотя лицо стягивало, и оно сильно болело.
— Толливер, — неожиданно сказал он, — как ты связан с тем фургоном, сзади? С Джо и его братом?
Огромные колеса фургона сделали два оборота, прежде чем Толливер произнес:
— Полагаю, мои отношения с тем фургоном никак не скажутся на вашем караване. Это мои друзья, очень близкие.
— Вы знаете, что Розанна Коул объявлена в розыске?
Толливер вздернул подбородок.
— Не знаю такую. — Затем, невпопад, добавил: — Она не Делала ничего подобного. Она не убивала его.
Мэт Бардуль пожал плечами и посмотрел на свои распухшие руки. Если Логан Дин затеет поединок сейчас, такими Руками он не сможет выхватить кольт достаточно быстро. Достаточно быстро, чтобы опередить Дина.
— Лично мне, — сказал он, — безразлично. Но о ней спрашивали в форту Рено. — Некоторое время он ехал молча, затем продолжил: — Они сделали неудачный выбор, присоединившись к этому каравану. Он катит прямо в преисподнюю. То, что случилось вчера, — только начало. Скоро все завертится как на карусели.
Жакин не появлялась. Целый день он рыскал в окрестностях каравана, высматривая ее. Хотел поговорить с ней, объяснить… Хотя о чем тут было говорить? Она ответила на его поцелуй. Ее неудержимо влекло к нему. И ей прекрасно известно, что он чувствует.
Масси тоже не было видно. Этот факт вызвал у Мэта чувство мрачного удовлетворения. Как бы там ни было, Масси узнал вкус кулаков Мэта. Его проучили, и проучили основательно. И тут Мэт вспомнил о бумаге, лежащей в его кармане. Что с ней делать? С одной стороны, Мэт был рад иметь эту бумагу, с другой — она ставила его в трудное положение. Он привык всегда быть сам по себе и никому не подчиняться.
К нему никто не подъезжал. Рютца не было видно. Брайен Койл все время держался у своих фургонов и ни разу не подъехал к Мэту, чтобы потолковать с ним. Ни Арон Старк, ни Лют Харлис не делали попыток заговорить с ним, когда он проезжал мимо. Постепенно душа Бардуля наполнялась глухой и горькой злобой. Что случилось с ними? HP могли же они поверить этой нелепой выдумке о Симе Бойне? Или пошли слухи о его свидании с Жакин там, за фургоном?
Отъехав далеко в сторону, он поглядел назад. Легкий фургон с упряжкой мулов катился прямо за караваном. Где он был, когда солдаты разыскивали его? Видимо, у реки, спрятанный в кустарник, или в лесу.
День был восхитительный. Фургоны по сухой местности двигались легко, выдерживая общее направление на север. Слева вдали маячили снежные вершины Биг-Хорн, иногда оттуда долетал легкий освежающий бриз.
Мэт чувствовал себя одиноким и всеми покинутым.
Боль в боку и лице, саднящие губы не могли отвлечь его от размышлений.
Хватит с него всего этого, хватит одиночества и холостяцкой жизни. Единственное, что ему надо, — это Жакин и собственное ранчо в долине Биг-Хорн. Будь его воля, он повернул бы на запад, нашел бы проход, и пусть они катятся на свой Шелл-Крик или Роттенграс, где, может быть, и в самом деле есть золото. Ему нужны только уютная долина и зеленые пастбища на склонах Биг-Хорн.
Несколько раз попадались следы индейцев, однажды, в отдалении, Мэт заметил одного краснокожего всадника. Чуть попозже — двух воинов и двух скво.
Несмотря на боль, Мэт обследовал окрестности. Впервые за все время караванной жизни в колонне Масси не было пьяных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69