Давно не топтала нога супостата землю нашей милой отчизны! С того славного часа, когда гетман Хмель соединил Украину с ее сестрой Россией и наши великие народы-браты сообща встали супротив недругов, явив им общую силу и честно деля промеж себя радость и горе. Но стоит сейчас страшный ворог у наших кордонов, с огнем и мечом собирается вторгнуться на нашу землю. Так неужто будем ждать, когда он вломится в наши хаты, принесет огонь на наши нивы, станет сеять смерть среди наших близких? Не бывать тому! Браты-россияне уже льют кровь на полях брани, вместе с ними и тысячи наших другов-казаков. Так чего ждем мы? Разве не нашим саблям суждено защитить Украину от недругов-шведов?Дмитро смолк, и тотчас тишина словно взорвалась криками:— Смерть ворогам!— Веди, сотник, на шведов!— И поведу! Но поскольку Сечь не воюет со шведским королем, поведу лишь тех, кто сам выступит супротив ворога по зову сердца. Кто остается боронить свой народ и веру — не двигайся с места! Кто хочет ждать неприятелей у родного порога — ступай к чайкам!Дмитро с радостью увидел, что с места не тронулся ни один. Выждав некоторое время, сотник не спеша надел на голову шапку, поднял руку. Рада кончилась, и он снова стал командиром. Причем уже не той бесшабашно-буйной, веселящейся без всякого удержу ватаге, в которую превращались запорожцы в редкие дни покоя и мира. А грозного, спаянного непобедимым воинским духом и железной дисциплиной казачьего воинства, перед которым дрожали его ближние и дальние враги. Он снова, как издревле было заведено на Сечи во время походов, стал единственным и полноправным вершителем судьбы всей сотни и каждого ее казака.— Первая полусотня! Снимать с чаек пушки и вьючить их на коней! Вторая полусотня! Разгружать возы и делить поклажу по саквам! походная казачья сума

Кашевары, немедля казаны на огонь и готовить кулеш! — Взгляд сотника пробежал по возам, остановился на громадной бутылке горилки. Он нахмурил брови: — Первому, кого увижу пьяным в походе, собственноручно всыплю полсотни плетюганов, а второго велю запороть до смерти.Дмитро соскочил с воза, остановился против Сидорова и куренного атамана казаков-реестровщиков.— Почти все мои запорожцы пешие, а казак без коня — половина казака. Поэтому сразу после завтрака ударим по хутору и отобьем лошадей у квартирующих там шведов. А когда посадим всех хлопцев в седла — сам черт будет нам не брат.
Полковник Тетеря только собрался пообедать, как дверь горницы распахнулась и на пороге вырос взволнованный сотник сердюков.— Беда, — проговорил он. — Есаул Недоля взбунтовал казаков.— Как взбунтовал? — взревел Тетеря.— Собрал всех сердюков на раду и предложил отложиться от Левенгаупта. От имени батьки Голоты пообещал им прощение всех грехов, если они вкупе с россиянами начнут бить шведов. Лишь два неполных куреня остались с нами, а все остальные ушли с Недолей.Тетеря прикрыл глаза ладонью, тихо застонал.— Верно говорят, что сколько волка ни корми… Как прав был гетман, который в последнее время не доверял Недоле и для присмотра послал с ним меня. Не доглядел я, не доглядел…Полковник оторвал ладонь от лица, уставился на сотника.— Куда подались бунтари?—Мне неведомо. Но мыслю, что к цареву войску… К есаулову побратиму батьке Голоте.— Коли так — полбеды. Но если Недоля остался здесь — много шкоды может причинить шведам и нам. И раз так — скорей на коней да поближе к шведам. А то, не приведи Господь, появятся здесь хлопцы Недоли.
— Прощевай, панночка, и передавай привет батьке Голоте, — проговорил старший из запорожцев, наблюдая за приближающимся к ним разъездом русских драгун.Подпустив его на сотню шагов, он развернул коня и с группой своих сечевиков поскакал назад, где у берега ждала их чайка.Драгунский офицер подозрительно оглядел девушку, нахмурил брови при виде ее пистолетов и сабли.— Кто такая? — строго спросил он, не торопясь вкладывать в ножны шпагу.— Кому надобно — узнает, — смело ответила Ганна. — А сейчас вели доставить меня к батьке Голоте… И поживей.— Кто такая? — повышая голос, опять спросил офицер, не привыкший к подобным ответам.— Невеста казачьего полковника Дибровы. А прибыла к батьке Голоте с важными вестями о шведах. И коли не хочешь накликать на свою голову беды, спешно доставь меня к нему…
Сотник сердюков ошибся: есаул Недоля не ушел к царскому войску, а затаился в лесах поблизости от шведов. Сейчас, прижавшись к стволу дерева, он внимательно наблюдал за движущейся мимо него вереницей шведских телег и колоннами конных и пеших солдат. Его казаки, оставив лошадей в глубоком овраге, лежали под кустами в полной готовности к бою. Вот Недоля встрепенулся: он увидел то, чего ждал. Среди однообразных, приземистых, затянутых грубым рядном телег появилось несколько добротных повозок на высоких колесах с крытыми верхами. Их окружала большая группа конных кирасир, а спереди и сзади двигалось по роте пеших солдат с мушкетами на плечах.Когда первая повозка поравнялась с Недолей, он достал из-за пояса пистолет и выстрелил в ближайшего кирасира. Грянувший вслед за этим казачий залп повалил многих других коней на землю и расстроил аккуратные ряды пехоты, сразу прервав на дороге движение и создав неразбериху. Не давая шведам опомниться, казаки с саблями и пистолетами бросились к повозкам, где уже рубился их есаул.Разрядив второй пистолет в направившего ему в грудь копье кирасира, Недоля отбил саблей шпагу прыгнувшего на него пехотинца и, опуская на его треуголку клинок, оглянулся. Схватка возле повозок уже закончилась, фигуры спасающихся бегством шведов мелькали среди деревьев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32