Я тебя понимаю
! Это делается так просто! Встреча и знакомство в каком-нибудь театре, лег
кое впечатление от его смазливой рожи, потом полуназначенное полусвида
ние в скетинг-ринге, катанье в обнимку, идиотский шепот и комплименты. Он
Ц не будь дурак Ц сейчас тебе:
«Поедем куда-нибудь в уютный уголок поужинать». Ты, конечно, сразу не согл
асишься…
Петухов хрипло, страдальчески засмеялся.
Ц Не согласишься… «Я, Ц скажешь ты, Ц замужем, мне нельзя, я с какой-нибу
дь дурацкой кузиной!» Но… змея! Я прекрасно знаю вас, женщин, Ц ты уже реши
ла на другой день поехать с ним, куда он тебя повезет. Берегись, Леля!
Растерянная, удивленная жена сначала улыбалась, а потом, под тяжестью уп
реков и угроз, заплакала.
Но Петухову было хуже. Он страдал больше жены.


IV

Петухов приехал домой ночью, когда жена уже спала.
Пробило три часа.
Жена проснулась и увидела близко около себя два горящих подозрительных
глаза и исковерканное внутренней болью лицо.
Ц Спите? Ц прошептал он. Ц Утомились? Ха-ха. Как же… Есть от чего утомить
ся! Страстные, грешные объятия Ц они утомляют!!
Ц Милый, что с тобой? Ты бредишь?
Ц Нет… я не брежу. О, конечно, ты могла быть это время и дома, но кто, кто мне
поклянется, что ты не была сегодня на каком-нибудь из скетинг-рингов и не
встретилась с одним из своих знакомых?! Это ничего, что знакомство продол
жается три-четыре дня… Ха-ха! Почва уже подготовлена, и то, что ты говоришь
ему о своем муже, о доме, умоляешь его не настаивать, Ц это, брат, последние
жалкие остатки прежнего голоса добродетели, последняя никому не нужная
борьба…
Ц Саша!!
Ц Что там Ц Саша!
Петухов схватил жену за руку выше локтя так, что она застонала.
Ц О, дьявольские порождения! Ты, едучи даже в кабинет ресторана, твердишь
о муже и сама же чувствуешь всю бесцельность этих слов. Не правда ли? Ты ст
араешься держаться скромно, но первый же бокал шампанского и поцелуй пос
ле легкого сопротивления приближает тебя к этому ужасному проклятому м
оменту… Ты! Ты, чистая, добродетельная женщина, только и находишь в себе си
лы, что вскричать: «Боже, но ведь сюда могут войти!» Ха-ха! Громадный оплот д
обродетели, который рушится от повернутого в дверях ключа и двух рублей
лакею на чай!! И вот Ц гибнет все! Ты уже не та моя Леля, какой была, не та, чер
т меня возьми!! Не та!!
Петухов вцепился жене в горло руками, упал на колени у кровати и, обессиле
нный, зарыдал хватающим за душу голосом.


V

Прошло три дня.
Петухов приехал домой к обеду, увидел жену за вязаньем, заложил руки в кар
маны и, презрительно прищурившись, рассмеялся:
Ц Дома сидите? Так. Кончен, значит, роман! Недолго же он продолжался, недол
го. Ха-ха. Это очень просто… Стоит ему, другу сердца, встретить тебя едущей
на извозчике по Московской улице чуть не в объятиях рыжего офицера генер
ального штаба, Ц чтобы он написал тебе коротко и ясно: «Вы могли изменить
мужу со мной, но изменять мне со случайно подвернувшимся рыжеволосым сы
ном Марса Ц это слишком! Надеюсь, вы должны понять теперь, почему я к вам с
овершенно равнодушен и Ц не буду скрывать Ц даже ощущаю в душе легкий н
алет презрения и сожаления, что между нами была близость. Прощайте!»
Жена, приложив руку к бьющемуся сердцу, встревоженная, недоумевающая, см
отрела на Петухова, а он прищелкивал пальцами, злорадно подмигивал ей и ш
ипел:
Ц А что Ц кончен роман?! Кончен?! Так и надо. Так и надо! Го-гого! Довольно я, д
уша моя, перестрадал за это время!!



Золотой век

I

По приезде в Петербург я явился к старому другу, репортеру Стремглавову,
и сказал ему так:
Ц Стремглавов! Я хочу быть знаменитым.
Стремглавов кивнул одобрительно головой, побарабанил пальцами по стол
у, закурил папиросу, закрутил на столе пепельницу, поболтал ногой Ц он вс
егда делал несколько дел сразу Ц и отвечал:
Ц Нынче многие хотят сделаться знаменитыми.
Ц Я не «многий», Ц скромно возразил я. Ц Василиев, чтоб они были Максимы
чами и в то же время Кандыбинами Ц встретишь, брат, не каждый день. Это оче
нь редкая комбинация!
Ц Ты давно пишешь? Ц спросил Стремглавов.
Ц Что… пишу?
Ц Ну, вообще, Ц сочиняешь!
Ц Да я ничего и не сочиняю.
Ц Ага! Значит Ц другая специальность. Рубенсом думаешь сделаться?
Ц У меня нет слуха, Ц откровенно сознался я.
Ц На что слуха?
Ц Чтобы быть этим вот… как ты его там назвал?.. Музыкантом…
Ц Ну, брат, это ты слишком. Рубенс не музыкант, а художник.
Так как я не интересовался живописью, то не мог упомнить всех русских худ
ожников, о чем Стремглавову и заявил, добавив:
Ц Я умею рисовать метки для белья.
Ц Не надо. На сцене играл?
Ц Играл. Но когда я начинал объясняться героине в любви, у меня получался
такой тон, будто бы я требую за переноску рояля на водку. Антрепренер и ск
азал, что лучше уж пусть я на самом деле таскаю на спине рояли. И выгнал мен
я.
Ц И ты все-таки хочешь стать знаменитостью?
Ц Хочу. Не забывай, что я умею рисовать метки!
Стремглавов почесал затылок и сразу же сделал несколько дел: взял спичку
, откусил половину, завернул ее в бумажку, бросил в корзину, вынул часы и, за
свистав, сказал:
Ц Хорошо. Придется сделать тебя знаменитостью. Отчасти, знаешь, даже хор
ошо, что ты мешаешь Рубенса с Робинзоном Крузо и таскаешь на спине рояли,
Ц это придает тебе оттенок непосредственности.
Он дружески похлопал меня по плечу и обещал сделать все, что от него завис
ит.


II

На другой день я увидел в двух газетах в отделе «Новости искусства» таку
ю странную строку:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52