Если вы этого не сделаете, то ваш залог не будет возвращен. Кроме того, с вас могут взыскать штраф в порядке судебного преследования.
— Эй, послушайте, я ведь просто арендую машину, и ничего больше, — запротестовал Римо.
— Я знаком с американским телевидением. Вы все инфантильны, безответственны и склонны к насилию.
— Где мне, кстати, «узи» зарегистрировать? — как бы между делом спросил Римо.
Клерк мгновенно побледнел.
— Шутка, — успокоил его Римо.
— В насилии нет ничего смешного, — наставительно сказал клерк.
— Это вы не видели, как я навожу на врагов миксололус церебралис, — возразил Римо.
На набережной Сент-Джонса пахло рыбой, затхлостью и скукой. Ветхие лачуги были выкрашены в ярко-красные тона, смешанные с тоскливо-серыми. Возле стоящих у причала лодок слонялись рыбаки. Сети медленно сохли под холодным солнцем. И ни одного счастливого лица.
Римо остановился возле дружелюбного с виду моряка и спросил:
— Где здесь станция береговой охраны?
— А?
— Я спрашиваю, где находится станция береговой охраны?
— Медленьше говорь, — промычал рыбак. — А то не разумею.
— Как? — Теперь уже Римо ничего не понял.
— Не разумею тебя, янк.
— Взаимно, — ответил Римо. — Береговая охрана. Где?
Мужик махнул рукой куда-то вдаль.
— Та там.
— Где?
Рыбак наклонился к окну, и Римо в полной мере ощутил запах его дыхания. Запах был знаком, но Римо выбросил эту мысль из головы. Ему надо было добраться до цели.
— Та там, — повторил рыбак. — Как ворона летает.
— Вы хотите сказать: «Там? Как ворона летит?»
— Ты уразумел.
— Спасибо. Кстати, у вас какой акцент — «бёр» или «броуг»?
— Шо?
— Это «броуг», — сообщил Чиун.
— Тебе лучше знать, — сказал Римо.
— Если бы это был «бёр», мы были бы в Новой Шотландии. Это «броуг».
— А разница?
— Такая же, как и между Новой Ирландией и Новой Шотландией.
— А-а.
— Был ли для твоих ушей акцент этого человека таким же, как у того, что ушел в водяную могилу?
— Трудно сказать. Звучит это так, будто у каждого из них язык узлом завязан.
* * *
На станцию береговой охраны их не пустили.
— Вход воспрещен, — сказал охранник и ткнул пальцем в соответствующую табличку.
— Но здесь написано «Антре интерди», — заспорил Римо.
Охранник показал на табличку напротив, на которой действительно было по-английски написано «Вход воспрещен».
— Мы пришли насчет катера береговой охраны, который вы задержали.
— Здесь нет никакого катера береговой охраны. Кроме канадских, естественно.
— Естественно, — вежливо согласился с ним Римо.
— Естественно, — не менее вежливо повторил Чиун.
— Прошу прощения, — с обезоруживающей улыбкой сказал Римо. — Это наша ошибка.
И они повернулись уходить.
Но вместо этого, резко развернувшись, выдали охранникам по удару ребром ладони, от которых оба охранника упали на колени. Римо ударил снова, и два лица уткнулись в жесткую и холодную землю.
Других препятствий для входа не было.
— Теперь все, что нужно, — это отыскать Сэнди Хекман, — вполголоса сказал Римо.
— Слушай, откуда доносится ругань, — предложил Чиун.
— Неплохая мысль, — согласился Римо.
Они пошли по дорожке и наткнулись на одинокого моряка береговой охраны. Да, служба безопасности здесь явно не напрягалась.
— Простите, — обратился к нему Римо.
— Прощаю, — ответил тот, проходя мимо.
Римо протянул руку, схватил его сзади за шею и слегка сжал. Человек застыл на месте. Римо небрежным движением развернул его лицом к себе.
— Я задал вам вежливый вопрос. Можно дать на него вежливый ответ?
— Можно.
— Где гауптвахта?
Моряк показал куда-то единственным органом, который его слушался — левым ухом.
— В том белом здании. Но сейчас нет посещений.
— Для нас есть.
— Ни для кого.
— Если я покажу тебе направление, ты нас отведешь? — спросил Римо.
— Нет.
— Прекрасно, — сказал Римо и все-таки показал моряку направление. К своему удивлению, тот начал идти. Римо заставлял его двигаться не слишком мягкими нажатиями и щипками позвоночника.
— Почему я иду к гауптвахте, хотя не хочу? — нервно спросил моряк.
— Потому что я давлю на твои двигательные нервы, — объяснил ему Римо.
— Должен признаться, это странное ощущение. Будто я кукла-марионетка.
— Еще более странное ощущение будет, если не станешь нам помогать, — предупредил его Римо.
— Я стараюсь вам не помогать. Почему мое тело меня не слушается?
— Потому что я управляю твоей шеей, позвоночным столбом и твоим наглым поведением.
Еще на подходе к зданию Римо услышал громкие и цветистые ругательства.
— Если вы, вонючие сыны морских сук, не включите свои пропитые мозги и не отпустите нас немедленно, я собственноручно пущу ваши яйца на рыбную муку для свиней!
— Похоже, Сэнди решила посолить канадцам ушки.
— Не зря же она в соленом море плавает.
Когда они подошли к двери, моряк сообщил очевидное:
— Нас всех пристрелят.
— Ты идешь впереди, так что тебя пристрелят первым. На твоем месте я бы постарался думать быстрее.
Дверь кабинета охраняли двое часовых с винтовками М-16 на изготовку. Они наставили оружие, и прогремело обычное:
— Стой, кто идет!
Для Римо это прозвучало, как «Стой хто де!».
Он надавил на шею своего пленника.
— Младший офицер Дункан! — завопил тот.
— По какому делу? — потребовал первый часовой, не отводя дула.
— Меня захватили эти грубые янки каким-то хитрым приемом.
— Спасибо, — сказал Римо, подняв его перед собой на весу и неся, как щит.
Каким-то образом моряк оказался повернутым горизонтально, и два конца его болтающегося тела стукнули не ожидавших этого часовых под ложечку. Все трое подлетели в воздух и рухнули кучей рук, ног и винтовок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77