Класс!
А посреди этого «класса» – рыдающая девица и трое мрачных мужчин. Совершенно неожиданно девушка перестала плакать, подняла голову и улыбнулась, абсолютно не к месту.
– Успокоились немного? Или воды? – Следователь взял стакан.
– Не обращайте на меня внимания. – Света улыбнулась еще раз и закинула волосы за спину, мелодично брякнув набором браслетов. – Вы спрашивайте.
Игорь Горный сразу понял, что работать с таким непоследовательным свидетелем будет непросто.
– Вы говорили про цветы. Этот букет роз в комнате когда появился?
– Вчера утром был, Серафима Валентиновна еще похвасталась, вот, мол, поклонник преподнес. – О хозяйке Света говорила с придыханием – то ли действительно любила, то ли маска прилипла так, что не отдерешь.
– А фиалки?
– Фиалки она очень любила. Сама покупала, и дарили ей. Фиалки у нас всегда стоят в сезон.
– Хорошо, как вы с ней договорились на сегодня?
– Я ведь уже рассказывала… У моего отца юбилей, пятьдесят лет. Завтра много готовить, и… Я прихожу каждый день, убираю, хожу за продуктами, готовлю, глажу… Ну, кроме воскресенья. Но с утра. Все делаю, потом ухожу. Если, конечно, не надо готовить вечером… А тут она разрешила прибраться с вечера…
– Что же прибирать, если вы утром это сделали?
– Ну, протереть пыль, пол. Если это делать не каждый день, то вид не свежий… Серафима Валентиновна любила, когда все блестит. И я с ней согласна.
– А сегодня был беспорядок?
– Нет, но я все равно прошлась и по мебели с полиролем, и по полу, там, где плитка, влажной тряпкой. А потом вхожу в спальню… Я ее не сразу заметила… – Света задергала бровями, вот-вот опять заплачет, – а она лежит…
– Значит, когда вы пошли в спальню, на кухне уже был порядок?
Света кивнула и опять упала головой на стол.
Митя и Горный переглянулись. Понятно, почему допрос идет так долго. Если каждые две минуты истерика… Следователь спокойно ждал.
На кухню заглянул парень в джинсах:
– Тело увозят, ты не возражаешь?
Следователь мотнул головой, и парень исчез. Вскоре Света опять успокоилась и разулыбалась. Девушка с причудами. Это и по одежде видно: поверх джинсов на ней была оранжевая хламида с геометрическим узором. Пальцы в серебряных кольцах, на каждом запястье по связке браслетов, тоже серебряных и с брелоками.
– Вы спрашивайте, спрашивайте…
– Ты у Арциевой давно трудишься? – решился задать вопрос Горный. Вообще-то не положено мешать следствию, а в делах с трупом главный – это следователь. Но Горный знал о хозяйке мини-пекарни чуть больше, чем сотрудник прокуратуры с артистической внешностью.
– Четыре года. А до того работала у голландца. Он банкир. У него жена русская. Он потом в Голландию уехал, а меня Арциевой порекомендовали…
– Кто?
– Да жена голландца и порекомендовала. Вот повезло бабе! Такой фактурный мужик, зубы, седина, загар…
– А тут четыре года? Без перерывов?
– В отпуск езжу.
– Кто же тогда все драит? – сунулся со следующим вопросом Митя.
– Обычно мы вместе! – гордо ответила девушка.
– В отпуск вместе? – слегка оторопел следователь.
– Ну да, она уезжает, и я тоже могу куда-нибудь смотаться. Она обычно заранее предупреждала, если собиралась уехать…
– А гости к ней ходили?
– Конечно, ходили. Не то чтобы каждый день, но на некоторые праздники она большой сбор устраивала. Во фраках приходили, с манишками.
– А между праздниками? Друзья, подруги? Она одиноко жила?
Света прыснула в кулак, звякнув браслетками.
– Ну, ты спросил! Ты ее видел?
– Здесь кто-то, кроме нее, жил? Ключи у кого были?
– У меня. И у мужика ее. Его Леля зовут…
Горный вытащил из кармана фотографию, точнее, предвыборную листовку Дагаева.
– Этот?
– Да! – Света схватила листок и разулыбалась. – Ой, он, оказывается, депутат!
Светочкина неосведомленность не казалась наигранной. Политиков городского уровня знают в лицо лишь крайне политизированные граждане. Домработница Арциевой в политические игры не играла. Значит, Лечу Абдуллаевича в обиходе именовали Лелей. Очень трогательно. Горный отобрал у девушки листовку.
– Еще у кого-нибудь ключи есть?
– У сына, наверное… Я не знаю… Кажется, у бухгалтера ее… А вообще я не интересовалась…
– Адрес сына знаешь?
– Он за границей работает. В Швеции, по-моему… Адрес не знаю…
Теперь Света совсем успокоилась. Вообще, она рыдала вовсе не потому, что жалела хозяйку, а больше от жалости к себе. И конечно, от страха. Нормальный человек, наткнувшись на труп, пугается, а если это труп хорошо знакомого человека, в голову совершенно непрошено лезут дурные мысли о бренности бытия. Еще Свете было жаль терять хорошее место, причем она оставалась без рекомендаций.
– Покажите ваши ключи, – опять вмешался в разговор человек из прокуратуры.
Света послушно достала из кармана хламиды набор ключей на кольце с маленьким фонариком и пластиковый квадратик – ключ от парадной. Два вполне обыкновенных ключа, от финских замков, и один от хваленого «Цербера». Мадам Арциева хоть и поставила мощную, замаскированную под дуб дверь, но защитными системами не увлекалась. Сигнализации в квартире не было. «Харатьян» из Петроградской прокуратуры спрятал связку в карман.
– Значит так, ваши адрес и телефон записаны, придется потом прийти к нам. Ключи я изымаю. Вас сейчас отвезут домой.
Девушка не возражала.
Потихоньку все стали расходиться. Осмотр места преступления завершен. Следователь еще раз перелистал найденные в квартире убитой предпринимательницы документы и записные книжки. Это все он посмотрит завтра. Сейчас пора домой, спать. Работать надо в рабочее время. Он пошел в прихожую одеваться, там его и догнал Горный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115