Точнее, у той части обычного продуктового магазина, которая была специально выделена для продажи "винно-водочных изделий".
Как и по всей Москве, в условиях усиления борьбы с пьянством, вдоль улицы тут вытянулась длинная многоголовая очередь. Со спиртным ощущались перебои. Очередь выстроилась с утра. Ей суждено было простоять весь день и рассыпаться за несколько минут до закрытия винного отдела.
Естественным было попробывать собрать сведения о Волокове именно в гуще завсегдатаев. Качан подошел к группе наиболее активных.
Народ волновался. Водки накануне завезли недостаточно. Шла общая дискуссия.
Острый вопрос волновал каждого.
Мнения разделились. Одни подозревали, что в связи со съездом партии продажу водки на время полностью прекратят, другие законно предполагали обратное - чтобы продемонстрировать Западу изобилие продуктов - неоспоримое примущество развитого социализма, народу дадут напиться от пуза.
- Колбасу-то на прилавки выбросили! И Москву от приезжих закрыли! Так что...
Никто не знал планов властей.
- Наоборот! Чтобы пьяных на улицах не было!
- На самогон перейдем!
- Волока не видел? - обратился старший опер к одному из наиболее активных. - Мне он вот так нужен...
Качан держался уверенно и небрежно.
Собеседник - несомненный алкаш - был трезв, свеже выбрит. Выглядел до крайности худым, испитым.
- Волока? Нет, сегодня не видел...
Волокова он явно знал.
- А вчера?
- Вроде да. А че?
Повод для встречи не был оригинален.
- За ним должок... - объяснил Качан. - Может мне к нему на работу подъехать. Не знаешь, где он работает?
Алкаш-собеседник был рад побазарить.
Завел он издалека, со смыслом:
- Работает он в хитром месте... - Алкаш сплюнул. - А где? Вот в чем вопрос! - По непонятной ассоциации алкаш вспомнил: - Слыхал пословицу? "Не говори, что знаешь, а знай, что говоришь!"
Был он нетороплив, не зная, чем заняться.
Качан вел свою линию.
- Может домой к нему зайти...
- А вон, подъезд. Только вряд ли ты его застанешь.
- Да? Ты про него говоришь? Про Юрку?
- Да он! Волок! Я тут всех знаю. Постоянных, конечно...
Он снова сплюнул. Все недолгое время, пока они говорили, он часто и коротко сплевывал себе под ноги.
- Может жена чего знает?
- Я ее что-то давно не вижу. Может в деревне?
- С детьми?
- Куда их денешь! Мальчик и девочка у него ...
- Деревня их далеко?
- Где-то по Белорусскому ходу.
Качан взглянул на часы. Теперь следовало чуть прерваться. У него еще было время, хотя и не много.
Сомнительные личности сновали мимо - от арки во двор магазина. Там открыто торговали самогоном.
То в одном, то в другом углу двора выспыхивали острые дискуссии по поводу наболевшего.
Один из самогонщиков подошел к собеседнику Качана:
- Можно тебя?
- Ну!
Алкаша хотели привлечь в качестве специалиста-консультанта.
- Такая проблема. По-моему, дрожжи не гуляют!..
- А ты кефирчика пробовал?! - Собеседник сплюнул важно.
- На горохе тоже хорошо! - Самогонщик отошел.
- Кто говорит про горох...
Качан не позволил его мыслям растечься по бескрайнему древу.
- Считаешь, должок за ним не пропадет...
- Ни в коем разе. А водки он тебе сколько хочешь сделает в любой момент...
- Тут у вас разве не менты очередь устанавливают?
- А что ему менты? Он их всех знает... Ты вечером приходи - увидишь! Как король приедет...
- У него машина?
- "Москвич". Четыреста двадцать седьмой. Небесного цвета.
Одна из темных личностей, вертевшихся вокруг очереди, приблизилась в неподходящий момент:
- Не знаете - е с т ь?
Вопрос было понят, хотя в нем начисто отсутствовало подлежащее. Не упоминалось оно и в предыдущем контексте.
Собеседник Качана объяснил кратко:
- Я сейчас не бухаю, земляк...
- Ну!
- Поэтому не слежу. Не знаю!
Темная личность отошла. Качан стимулировал собеседника сигаретой.
Они еще поговорили. Качан снова взглянул на часы.
Теперь у него было два графика - служебный и свой личный, причем весьма сложный. Верка должна была съездить домой в Барыбино и веруться в Москву - будто бы в поликлинику.
Отчим Верки опять был на службе. На этот раз его проводили на сутки. Договоренность с матерью оставалась в силе: после ее ухода ключи от квартиры должны были вновь оказаться в почтовом ящике.
Если на вокзале ничего не случиться, сразу после установки, Борька должен был подъехать в Текстильщики, и к Веркиному приезду снова ждать Верку на остановке.
Верка занимала все его мысли. Качан не мог вспомнить, чтобы с ним было такое. Он ни о чем больше не мог думать. Сама Верка говорила, что с ней происходит то же самое. Да он и сам видел. Ее начинала бить дрожь сразу, едва они оказывались вдвоем...
Сегодня им предстояло встретиться дважды.
Верка сказала, что уговорит мать под вечер поехать - навестить подругу...
" Тогда, мы сможем повидаться еще раз..."
Качан отогнал мысли о Верке. Продолжил:
- Как он вообще-то?
- Вот такой мужик! - Алкаш поднял грязноватый палец. - Водки нет, но Волок тебе всегда сделает...
Логика была железной.
- Работает, что ли, в магазине?
- Работает, я сказал тебе уже, он в хитром месте...
- Чего же это такое?..
- Типа заказника. Мужик он солидный... - У алкаша появилась возможность намекнуть на то, что и сам тоже не лыком шит, - тут он как-то ка мне обратился...
Качан был само внимание.
- Да?..
- Спрашивал про строительный вагончик... Знаешь: строители ставят? С отоплением...
- Ну! А где ставить? В деревне?!
- Не ему. Кто-то его просил.
- И чего ты? Достал?
- Я поинтересовался кое у кого. Но пока что-то не подворачивается.
Качан машинально взглянул на часы.
- Жаль я раньше не знал. Есть у меня кент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113