– спросил Ник.
– Все отправились на квартиру к Ноле Бриггс. Она говорит, что у нее есть электронные письма от Фонтэйна, подтверждающие ее невиновность.
Ник скомкал пакет из-под крендельков и швырнул его в мусорную корзину. Бой Холифилда состоится через два дня, а уже завтра в город начнут съезжаться болельщики, серьезные парни с большими карманами, которые знают, как тратить денежки. Значит, ему надо быть у себя в заведении, потому что это хороший шанс поправить финансовое положение. Ему уже осточертела эта история с Нолой, он был готов заняться другими, куда более важными делами.
– Ну и?.. – нетерпеливо воскликнул он.
– Если письма настоящие, Лонго будет вынужден ее отпустить.
– А как насчет моих пятидесяти тысяч?
– Попрощайтесь с ними, – посоветовал Валентайн. Ник подскочил и отшвырнул стол в сторону.
– Только через мой труп! – завопил он и ринулся к двери.

15

Яростно жуя незажженную сигару, Ник вел свой «Кадиллак» по отвратительному новому району, где проживала Нола Бриггс. Впереди маячил седан лейтенанта Лонго – на нем не было ни мигалок, ни иного признака принадлежности к полицейскому департаменту. Машина Лонго завернула в тупиковую улочку, и Ник последовал за ним. Они ехали уже минут двадцать, а кондиционер все не мог разогнать накопившийся в автомобиле жар.
На переднем сиденье, рядом с Ником, расположился Валентайн, на задних сиденьях – Уайли и Сэмми Манн. За все время никто не произнес ни слова, и от этого путь казался еще длиннее. Наконец Уайли нарушил молчание. Он промокнул лицо платком и спросил:
– Где это мы, черт побери?
Никто не знал. Хоть Сэмми уже бывал здесь с полицейскими, самостоятельно найти дорогу он бы не смог: квартал вырастал из пустыни словно сорняк – без всякой логики и намека на архитектурный замысел. Заметив группу мальчишек на роликовых коньках, Ник притормозил.
– Вы по-прежнему считаете, что Нола виновна? – спросил Уайли у Валентайна.
Валентайн обмахивался журналом словно веером.
– Считаю, – ответил он.
– Ну, не знаю… – протянул Уайли, и все удивленно уставились на него. Он быстро добавил: – Ей же светит от пяти до десяти лет. Так почему она не объявила себя главной свидетельницей против Фонтэйна? Полицейские тогда бы ее точно отпустили.
Это было идиотское соображение, и Валентайн попытался объяснить:
– Потому что она уже слишком глубоко во всем увязла. И сейчас просто прикрывает задницу.
– С чего это вы так уверенно об этом говорите?
– Просто я уже наблюдал такие сцены сотни раз.
– То есть?
Валентайн повернулся к Уайли:
– Когда обстоятельства позволяют, большинство людей непременно жульничают. Такова человеческая натура.
– Что значит «большинство»? – спросил Уайли.
– Я имею в виду большинство игроков, – ответил Валентайн. – Возьмем, к примеру, мою бабушку. Даже она жульничала, когда играла в карты с родными. Она держала в одной руке карты, а другой перебирала четки. Я-то думал, она молится, раз шевелит губами, но как-то раз я вышел из комнаты, а потом тихонечко вернулся и стал позади нее. Так вот бабуля моя считала карты, а четки служили ей чем-то вроде счетов.
– Ваша родная бабушка! – воскликнул Уайли, совершенно потрясенный этим рассказом.
– Да, эта история и открыла мне глаза на человеческую натуру, – заявил Валентайн.
Машина Лонго притормозила у дорожки к дому Нолы, точно такому же, как все дома на ее улице. Господи, подумал Валентайн, как можно прожить среди этих одинаковых коробок десять лет и не сойти с ума?
Ник припарковался на другой стороне улицы. Они выбрались из машины и подошли к стоявшим на лужайке перед домом Хиггинсу, Лонго, закованной в наручники Ноле и ее адвокату.
– Давайте постараемся проделать все это быстро, – сказал Лонго, нацепив полицейскую бляху: давал окружающим понять, что он при исполнении.
– Я тоже хочу взглянуть на письма, – сказал Ник.
– Они настоящие, – ответила Нола. – Сами убедитесь.
На тротуаре собралась группа мальчишек. Нола подняла скованные руки и крикнула:
– Привет, Джонни, Тейлор и Джош! Все у вас в порядке?
– Да, мадам, – ответили мальчишки хором.
– Я меняла пеленки, кажется, всем мальчикам в этом квартале, – пояснила Нола своему адвокату.
– Им, наверное, очень неприятно видеть вас в таком вот положении, – заметил адвокат.
– Еще бы! – Нола подсунула скованные руки под стоявший у входной двери горшок с кактусом и сказала: – Ключ здесь, лейтенант.
Лонго приподнял горшок и вытащил ключ.
– У вас установлена охранная система? – спросил он, вставляя ключ в замок.
– Нет, – ответила она. – И собаки тоже не имеется.
– Вот и хорошо.
Лонго открыл дверь, и их окатила волна ледяного воздуха. Валентайн стоял первым, поэтому основной удар пришелся на него. Уайли отошел назад к тротуару, достал бумажник и раздал мальчишкам по доллару:
– Вот, ребята. Сделайте одолжение, исчезните.
Ребята исчезли, но недалеко – отошли к углу и снова уставились в их сторону.
На пороге возник Лонго:
– Все чисто.
Первыми в дом вошли Нола и адвокат, следом за ними Хиггинс, потом Ник и Валентайн. Но когда на пороге возникли Сэмми Манн и Уайли, Лонго сказал:
– Шестеро – это уже толпа. Вы останетесь здесь.
– Но почему? – обиделся Уайли. – Мы же тоже в этом участвуем.
– Знаю, – ответил Лонго. – Вы на нее указали. Именно поэтому вы и остаетесь.
И лейтенант захлопнул дверь.
Вернувшись в машину Ника, Уайли спросил:
– Ну и что нам теперь остается делать?
Сэмми включил двигатель и принялся вертеть ручки настройки кондиционера. Но вентилятор гнал раскаленный воздух: Никовы машины вечно барахлили, хотя он был верен им куда больше, чем своим женщинам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92